Сначала я обрадовался, но улыбка так и застыла на моих губах.
Выглядел маг ужасно. Его правая рука засохла и стала черной, волосы
поседели и частично выпали, некоторых зубов не хватало. Если раньше
Устин выглядел внушительно, теперь он постарел и осунулся.
- Что с ним случилось? – выдохнул я.
- Все в порядке, - обрадовался Носкор. – Просто устал слишком и
все. Отдохнет немного, и станет прежним.
- Изменение внешности? – удивился
граф. – Да еще и с возвратом способностей тела? Попахивает
Омоложением, но это…
- Не будем об этом, - бережно поднимая на руки Устина, отрезал
Носкор. – Он всем нам жизнь спас, и заплатил за это дорогую цену.
Думаю, нам лучше поспешить отсюда прочь. Задерживаться на ночь в
таком лесу – не лучшая затея.
- Приглашаю вас обоих к себе в поместье, - предложил граф. – И
доберетесь быстрее, и не придется объяснять городским, что стало с
боевым магом гвардии. А утром, когда все отдохнут, мы сможем все
обсудить.
- Годится, - кивнул Носкор. – Благодарю за гостеприимство, Ваше
Сиятельство!
- Не стоит.
Из леса мы выбрались достаточно быстро. Я слышал, как вокруг нас
кто-то рыскает в темноте, но никто из тварей так и не отважился
напасть на наш небольшой отряд. Обе кареты ждали нас на том же
месте, где мы их и оставили. Возницы устроились прямо на земле
между ними и играли в карты. Однако, услышав нас, оба тут же
вскочили и заняли свои места.
Носкор бережно положил Устина внутрь, а потом и сам скрылся в
карете. Мы с графом последовали его примеру. «Отец» отдал
распоряжение, и кареты тронулись по направлению к поместью. Значит,
минут через пятнадцать будем на месте.
Я немного успокоился и мыслями вернулся к тем картинкам, что
видел на стене. Кажется, они как-то связаны со мной, но почему? Я –
простой парень с Земли, который хочет найти своего отца. Я здесь
всего несколько дней, а уже вляпался в несколько историй. Стирание,
три узла на памяти, цыганка, секта и запланированная за завтра
казнь…
Кстати, о ней! Что-то мне подсказывает, что та третья картинка
со стены именно про казнь Изель. Точнее смогу определить лишь
тогда, когда увижу центральную площадь Кинсли, но сомнений почти не
было. Что-то должно случится на казни, что-то такое, что
взбудоражит народ. Правда, куда больше меня волновали те две
фигурки в переулке. Одна из них тащила вторую. Если это пророчество
снова про меня, интересно, какая из двух ролей мне уготована?