Животное это тоже знало. Хрипло дыша, оно побежало вдоль забора, но попало в тупик. Тил заметил, как тускло поблескивают глаза твари, увидел перед собой смутные очертания ее тела – косматого, кривого и наводящего ужас. Он нанес удар двумя палками сразу, целясь животному в голову и надеясь сразу же лишить его сознания.
Оказалось, что животное было хитрым и ловким не только в том, что касалось ловушек, но и в противодействии оружию тоже. Существо резко пригнулось и нырнуло вперед, миновав под прикрытием темноты защитный пасс Тила, и вцепилось зубами ему в колено. Тил размахнулся и ударил существо по голове, еще и еще раз, чувствуя, что удары приходятся по густому и спутанному меху. Животное отпрянуло. Рана, причиненная им, не была серьезной, потому как пасть существа не широкая, а зубы – не слишком уж острые. Однако колено было слабым местом Тила – после того как в прошлом году Безымянный в схватке в кругу повредил его. Кроме того Тил был вне себя от того, что его защитную стойку так легко обошли, – он-то был уверен, что никто не сможет пробиться сквозь такую защиту, ни днем, ни ночью.
Существо отступило назад с рычанием, от которого Тил похолодел. Ни волк, ни дикая кошка не могли произвести такой звук. Теперь же, после того как создание узнало вкус крови, его рычание стало не только голодным, но и откровенно вызывающим.
Животное бросилось в атаку, напрямик и с большой энергией. На этот раз оно явно намеревалось вцепиться Тилу в горло, он был уверен в этом. Тил еще раз попытался ударить существо палкой по голове, но оно опять с легкостью миновало его выпад, пригнулось и увернулось, так что удар прошелся по черепу зверя только вскользь. Животное кинулось Тилу на грудь, повалило его на землю – передние когтистые лапы твари тянулись к шее Тила, в то время как задние упирались в его пах и были готовы разодрать его.
Испуганный яростью натиска, Тил принялся бить существо вслепую – оно мгновенно поднялось и отскочило прочь. И прежде чем Тил успел прийти в себя и подняться на ноги, существо развернулось, вскочило на забор и спрыгнуло по ту сторону. Преследовать его было бесполезно.
Поняв это, Тил громко выругался – однако брань его была не лишена нескольких ноток грубого уважения. Он сам выбрал место поединка, но противник превзошел его в этой обстановке. Однако, несмотря на все, из сложившейся ситуации можно было извлечь пользу, возможно даже большую, чем Тил предполагал вначале.