– Поехали дальше, – приказал Всеволод.
Кони вступили в покосившиеся ворота тына.
Сразу за частоколом обнаружился ров. Вырытый в земле, выбитый в скале и обложенный к тому же почерневшей глиной. Воды во рву не было. Да и зачем: вода и сама здесь не задержится и не задержит нечисть. Зато – полно пепла. Ветер развевал остывшую золу, поднимал серовато-белые вихрики, норовя бросить горсть-другую в глаза.
Судя по всему, ночью во рву бушевал огонь. А теперь здесь тоже трудятся безрадостные изможденные люди в черных одеждах, в повязках и капюшонах, прикрывающих лица и волосы от кружащей в воздухе невесомой пепельной пыли. Орденские служки чистили ров от золы и рассыпавшихся угольев, ровняли крутые края, намазывали новую глину взамен треснувшей и искрошившейся, укладывали сухой хворост, валежник, поленья и целые бревна. Готовили новый костер…
Эти тоже в разговоры вступать не спешили. Косились только. Кланялись между делом Конраду и работали, работали, работали без передыху. Что ж, после захода солнца их труд спасает жизни и окупается сторицей.
Возле рва стояли телеги, груженные дровами. В упряжи всхрапывали от забивавшего ноздри пепла кряжистые тяжеловозы с разбитыми бабками. Понятное дело: боевых коней на такие работы не отправляют.
Уставшие коняги терпеливо ждали, чуть покачивая понурыми головами и слабо обмахиваясь хвостами. Дрова, по всей видимости, доставляли сюда из лесов у подножия замкового взгорья. А нелегкая дорога туда-сюда, да вверх-вниз вымотает любую скотину.
По ту сторону рва высились замковые стены. Высокие, толстые, прочные, кое-где покрытые жирной копотью. Пятеро каменщиков – таких же мрачных и неразговорчивых кнехтов правили стены. Каменщики орудовали каменотесными молотками и большими плоскими черпаками для раствора-замазки. Рядом стояла бадья с раствором.
Всеволод присмотрелся. Ах, вот оно что… Кнехты ставили на место, а где нужно – меняли на новые темные исцарапанные глыбы, выдранные из кладки. Не выбитые тараном или ядром камнеметного порока, а именно выдранные нечеловеческой силой и невообразимой крепости когтями. Особенно пострадала стена возле угловой башни. Там и кипела работа каменщиков.
Еще Всеволод обратил внимание на то, что пространство между стеной и рвом непривычно, неразумно большое. А может, как раз наоборот: именно так – и разумно. Видимо, все задумано с таким расчетом, чтобы от жара, идущего снизу, не потрескалась кладка. Вон – и утрамбованная, обложенная камнем насыпь на краю рва имеется. Вроде бы и вал, а вроде, и дополнительная защита крепости от огня.