— Жирная свинина, — сказал он, и ещё раз ударил меня. — что? Не
нравится? А мне очень даже нравится!
Ебаный вор. Садист. Но мне сейчас не до этого. Мне сука пиздец
как больно! Мне чуть руку нахуй не сожгли! Эта сука меня убить
хочет!
Нет, я так легко не дамся, вот сейчас встану да как врежу в
морду!
Как всегда, фантазии далеко впереди планеты всей. Они намного
круче чем реальность, ведь ничего такого я не осмелился сделать. Он
продолжал насмехается и бить меня ногами, пока я, укрыв голову и
обожженную руку плакал от боли.
— Заика-хуика, сученыш, ты на кого голос поднял! — он кричал, но
хриплым голосом это выходило не очень.
— Простите, простите, — бормотал я. Больно. Очень. Особенно меня
болела рука, которая начала пузырится. Мне стало за нее страшно.
Волдыри и покраснение. На это страшно даже смотреть.
— Я тебе, — пнул ногой. — хавку даю, а ты, — опять пнул ногой. —
меня тут оскорбляешь.
Ещё немного покоцав меня, он отстал. Чтобы налечь с ещё большей
силою. Ударив по лицу и не раз. Разбил губу, глаз, напух из-за
этого одним глазом я не мог нормально видеть. Подозреваю что и
шишку набил. "Подозреваю" я это из-за того, что я вырубился.
Почему? За что? Как же противно, мне противно от себя, от него…
я разочарован. Мне удастся после этого подняться? Когда я такое
заслужил? Неправильно, это неправильно.
Проснулся с ощущением боли в спине, руке… и много вообще где
болело. Этот хриплый пидор мне всего побил. На счет шишки я был
прав, она появилась. Встать для меня было сродни подвигу. Ночь. На
небе все ещё тот чарующий пейзаж.
— Я жив? — удивленно пробормотал я. Думал, что уже к праотцам
меня отправили. А нет, походу решили дольше помучать.
Пощупал кисть, она сильнее всего обгорела. Волдыри были на всей
кисти. Больно. Боль не проходила. Оглянувшись, я увидел Вора. Он
мирно спал. Без зазрения совести, вкушал плод сна, и даже не думал
побеспокоиться обо мне.
Когда глаз зацепился за него, в груди вспыхнула злость.
Ну все сука, ты доигрался. Подняв камень уцелевшей рукой, я
подошел к Вору. Камень был не столь большим, размером с кулак.
Легкость камня уж точно не помешает разнести ему хлебальник. Стою.
С занесенным камнем. Смотрю на Вора, тот спит.
Когда я захотел убить его? Когда он попытался убить меня. Я не
убийца, это самооборона. Это самооборона… Са-мооборона… Нет! Нельзя
так делать! Он поступил ужасно, я в ярости, но… Не хочу убивать.
Это плохо. Каждый человек живой. Но… Бля, я не могу. Хоть и хочу. Я
перевел свой взгляд на Вора.