«Парность – главное условие, которое мы выявили в ходе естественного отбора шестой расы...»
«Каждому Праймеру с доминирующим вектором необходим уникальный подчиненный вектор как гарант воспроизведения чистого типа».
Доминирующий вектор… Должно быть, так они называют представителей мужского пола!
«Вы – подчиненный вектор, Юнита…» – эта фраза беспокойным колокольчиком звенела в моей голове. – «Вы обязаны стать частью репродуктивного процесса доминантной расы».
Я уникальна для него, для моего Праймера. Мы… совместимы на биологическом уровне. И я… могу гарантировать рождение чистого типа. Боже…
«Ты должна понравиться ему!» – прорезались в памяти мамины слова, смысл которых я не понимала вплоть до этого момента. – «Тогда ты сможешь хоть как-то контролировать свое положение…»
Время пролетело до обидного быстро. И хотя, по сути, я находилась во вражеском тылу, складывалось впечатление, будто я в безопасной камере, провожу последние минуты перед неминуемой казнью!
Оливия попрощалась со мной еще в секторе адаптации. В очередной раз наградила меня колким взглядом и дала последние инструкции о том, как должна вести себя Юнита с доминирующим вектором: помнить о своем подчиненном положении, проявлять уважение, быть кроткой и с честью выполнять миссию. Вот она, идеальная пара для представителя новой расы.
Напоследок докторша заботливо набросила на мои плечи теплую накидку, пожелала удачи и даже поцеловала в лоб. А еще утерла слезу, невольно скатившуюся по моей щеке в последний момент. Я еле сдержалась, чтобы не оттолкнуть ее грязные руки, которыми она превращала девушек вроде меня в свиноматок.
Обратный путь от лаборатории до главного поста показался гораздо короче, хотя я с трудом переживала каждую секунду, на автомате переставляя ноги под контролем ассистентов, и невольно вытягиваясь в струнку перед каждой отъезжающей дверью.
Я была готова к тому, что на посту будут ждать люди Праймера. Двое мужчин в темных костюмах перехватили меня у ассистентов так спокойно и слаженно, будто каждый день забирали отсюда девчонок. И снова меня охватило едкое чувство беспомощности… Казалось, все вокруг уже давно знают о том, что происходит, и только я, как подопытная мышь, не подозревала, что привычный лабиринт моей жизни всегда находился в клетке.
Сумерки сгущались в небе. Оказавшись на улице, я первым делом жадно вдохнула прохладный воздух, будто меня несколько месяцев продержали в тюрьме, и это последняя возможность вдоволь надышаться.