Когда над ней ржали лошади нашей школы, я популярно объясняла, что девочка ку-ку, а стоимость её одежды равна месячной зарплате их родителей.
— Привет, — поздоровалась я, пытаясь догадаться, что нашу приплюснутую заинтересовало в этот раз.
Она нагнулась над бочкой с искусственной пальмой.
— Неправильная форма листьев, — ответила девчонка.
Стояла, наклонившись вперёд, юбка короткая чуть задралась. В общем-то понятно, что Ильюха Ветров в ней нашёл. Кукла.
Я тоже ничего, но другая совершенно. Как день и ночь с ней. У меня мамины солидные формы, я выше ростом, смуглая и черноволосая, а эта мышка больше смахивала не на живую девушку, а на игрушку.
Всё! Я ей завидовала! Тощая с грудью и волосы… Вот как такой цвет получить?!
Но завидовала тайно, даже себе не признавалась.
Ещё у Данки голос шипящий, похоже на него пацаны залипали. В общем-то если так прикинуть, кадр что надо эта Лялька.
— Забей, пошли, – я открыла дверь в свою комнату и указала ей рукой.
С трудом оторвавшись от пальмы, Дана прошла ко мне.
— У тебя в комнате воняет парнем, — тут же сообщила она, у меня мурашки по коже от её слов.
— Да? — растерянно выдохнула.
Как воняло? То есть этот приятный горьковато-сладкий запах – вонь? Не могло этого быть, мне так нравился.
Данка в своём интернате парней не видела, для неё противоположный пол оказался дикостью. Она, конечно, хотела встречаться, но я предупредила, как это опасно. Тогда наша чистая деточка-Даночка выдала такие истории из интерната для девочек, что даже мои знаменитые ранние подруги краснели, бледнели и спрашивали подробности. В общем Дана в курсе откуда дети берутся.
Но очень хотела замутить с каким-нибудь кексом. Кстати «кекс» – это её словечко.
— Я поняла, — сообщила Данка, встав у окна. — Егор Буравкин в твоей комнате навонял.
— Да, ладно! — возмутилась, подошла к ней.
За оградой, под светом фонарей стоял Егор. На голову накинут капюшон спортивной куртки, руки в карманах штанов. Такая фигура загадочная. У меня везде зудело, хотелось его сфоткать. Он помахал, заметив нас. Данка подпрыгивая, махала в ответ.
— А как он забрался? — девчонка открыла окно, чтобы посмотреть на полосу препятствий, которую преодолел Горыныч, забираясь ко мне.
Я её грубо обратно затащила, закрыла створку и опустила жалюзи. Прошла в санузел и приоткрыла мансардное окно, взяла ароматизатор для воздуха, и замерла с ним в руке. Стоило ли вестись на слова девочки с диагнозом.