— Как хорошо, Кайоши, —
удовлетворенно протянул Симура. – Спасибо тебе.
— Вам спасибо, — ответил
Кайоши. – Не каждый аристократ потерпит полубога в своём доме и тем
более будет платить ему.
— Что происходит? –
поинтересовался я.
— У меня развивается деменция,
— Симура прикрыл глаза, Кайоши умелся на свое место. – Если бы не
Кайоши, я бы потерял память. Тогда родственники, включая Хэчиро,
уничтожат труд всей моей жизни. Только ты способен правильно
управлять корпорацией, и именно поэтому наследником я выбрал
тебя.
Я чуть не поперхнулся.
Управлять? Корпорацией? Мне уж точно было не до этого. И местная
валюта совершенно меня не интересовала. Конечно, об этом я ничего
не сказал. Надо сидеть, и не отсвечивать. Пока план
такой.
— Ладно. Пора по койкам.
Завтра важный день.
Кайоши проводил меня до моей
комнаты, и открыл скрипучую дверь.
— Твоя спальня.
Помнишь?
— Нет, не помню, — признался я
и зевнул. Усталость навалила. – Но тут неплохо.
— Да, — согласился Кайоши. –
Отоспись. Завтра важный день. И только не забывай, — он наклонился
ко мне и заглянул в глаза. – Ты мне должен. Я спас тебе жизнь. И
тебе предстоит заработать мне люмены.
— Думаю, мы друг другу
пригодимся, — меланхолично ответил я.
— По рукам, — сказал он и
закрыл передо мной дверь.
Тоже мне, рабовладелец. Вот
как только разберусь, как прорваться домой, так и сверну ему шею.
Симура милейший старик, а эта змея им пользуется. Тот по доброте
душевной прикрывает его косяки, а Кайоши, судя по всему, продолжает
его подставлять.
Я повалился в мягкую постель и
сам не заметил, как быстро уснул. Мне снился дом. Снилась Рэви. Она
сидела за письменным столом, макала в чернильницу гусиное перо,
вырисовывала какие-то символы в волшебном манускрипте. Или что-то
рисовала, увлеченно прикусывая нижнюю губу. В такие моменты она
казалась мне особенно умной и особенно красивой. Она могла рисовать
и писать целыми днями, но я так и не выяснил, над чем она
работала.
Жалко, что придется убить
её.
Я проснулся от солнца,
заливавшегося в комнату сквозь задернутые шторы. За окном мутным
силуэтом проступали ветви цветущего дерева. На ветку уселась
голосистая певчая птица, засвистела замысловатую мелодию, так что
уснуть при всем желании не получилось бы. В душе вновь возникло
гадкое чувство утраты чего-то важного и чего-то прекрасного,
чего-то, с чем я был неразлучим когда-то. Наверное, дело в Рэви. На
полях я не спал, не видел снов, а теперь придется мириться с
недостатками человеческого тела, может быть даже что-то
чувствовать.