— Чего это вдруг! — ощетинилась я. — Ничего я не хочу!
Лука попытался отобрать из моих рук бутылку. Но я сопротивлялась, шепотом поведав ему все, что я думала о нем в это мгновение.
— Бургер будешь? — нахмурился Лука, когда понял, что вино я отдам только вместе с рукой.
— Там сплошной холестерин! Это же верная смерть! — покачала я головой, глотнула вина и добавила: — Буду!
Кажется, Медведев заржал. Демоненко хмыкнул. А мне уже было плевать.
Напоил? Вот пусть теперь и кормит! Чиполлино заносчивый!
***
В «Искре» было шумно. Пожалуй, это все, о чем я могла думать.
Бургер плотно осел в моем желудке. И чтобы не отравиться, мне пришлось допить бутылку вина. Или это опять для храбрости? Было уже неважно. Но как только мы оказались за свободным столиком, Лука сделал заказ, подозвав официанта.
— А ты, оказывается, не жмот! — похвалила я, как только парнишка принес такое же вино, бутылка которого уже пала смертью храбрых в неравной битве с моим телом.
— Разочарована? — хмыкнул Лука, пряча улыбку за стаканом с порцией виски.
Я точно знала, что Демон улыбается. Видела тонкие ниточки морщинок, которые появлялись вокруг глаз. Они ничуть не портили его лицо. Наоборот, смягчали черты, превращая в красивого молодого мужчину.
Так! Стоп, Муза!
Мысленно осадила себя. Кажется, больше пить нельзя. Еще пару глотков, и я подумаю, что Демоненко – красивый и шикарный мужчина. А этот путь – опасный, и ведет в пункт назначения под названием «Никуда».
Проходили, знаем.
Отодвинула полупустой фужер в центр стола. Голова капельку кружилась, ноги нещадно ныли от высоченных каблуков. Мне хотелось одного – вернуться домой и принять душ. А потом завалиться в мягкую кровать.
Но Демоненко, словно прочитав мои мысли, подмигнул:
— Сдаешься? Танцев не будет? Муза едет домой?
— Еще чего! — из одной лишь вредности воинственно заявила я, залпом допила вино и подскочила с диванчика. — Раскачаем это место!
— Скорее, укачаем, — произнес Лука, успевая перехватить меня за локоть прежде, чем я позорно свалилась на пол с высоты своих каблуков.
—Пусти, Чиполино! — потребовала я. А Лука отпустил мои руки и поднял свои ладони, показывая, что не держит меня.
Я не любила танцевать. Совсем. Признаться, я и не умела это делать. Мои танцы больше напоминали приступ эпилептика. Но вредность жужжала в моих ушах настойчивым: «Не вздумай отступать перед Лукошком!». И моему телу пришлось двигаться в такт музыки.