-Погоди, погоди. - Леха даже зажмурился от обиды. - Я ведь как
лучше хотел, могло ведь рвануть...
-Ни хрена бы оно не рвануло. Могло, а могло, и нет. - Мысленный
спорщик прибавил в неслышимый голос язвительности. - Ты сам себя
рванул. По дурости и трусости собственной... И пил без просыпа
последний год, и с баржи вчера спрыгнул только потому, что умирать
боишься. Понимаешь -- нет выхода, а страх грызет, гложет.
-Да, да, дурак я, что теперь? - Алексей проглотил подкативший к
голу комок. - Дураки - не люди? Трус? Пусть так. Что теперь? Я за
свою трусость сполна расплатился. Он сжал зубы, стараясь удержать
слезы...
Утро встретило шелестом ветвей, щебетом птиц.
Леха открыл глаза, и тут же зажмурился от лучика солнца,
пробравшегося в щель между веток, потянулся.
Сейчас при свете дня вчерашние события и ночные мучительные
раздумья словно отступили. Леха потянулся, скинул нагревшуюся за
ночь куртку, и выбрался наружу.
-Красота какая! - Не сумел удержаться он от искреннего
восхищения. Текущая мимо река блестящая в солнечном свете, кроны
деревьев кренящиеся от порывов, большие молочно белые облака,
плывущие по небу...
Вскочил на ноги, покрутил руками, разминая плечи, выбросил
вперед ногу, изобразив довольно корявый удар...
Закончив с разминкой отыскал в рюкзаке котелок, вернее небольшую
алюминиевую кастрюлю, и двинулся вниз, к реке. На полдороге
вспомнил про карабин, однако возвращаться не стал. Сожрут, и пусть.
Чего мне, почти покойнику еще бояться? - отмахнулся он.
И действительно никто не кинулся из прибрежных кустов на
умывающегося Леху. Он с удовольствием смыл с рук смолу и грязь
оставшуюся после постройки шалаша, набрал полный котелок воды, и
вернулся обратно.
Не прошло и двадцати минут, как вскипел чай. Под чашку Леха
приспособил использованную банку из под тушенки.
Покончив с завтраком, решил провести инвентаризацию спасенного,
или, если смотреть с другой точки зрения, похищенного с баржи.
Итог осмотра заставил задуматься: Пять банок тушенки, три
сгущенного молока, начатая пачка чая, половина килограммового
пакета крупной соли, мешочек гречки, пара кило сухой картошки,
немного перца... Вот собственно и все.
Леха заглянул внутрь, слегка удивленный столь небольшому
количеству провизии в казавшемся довольно увесистым рюкзаке, и
обнаружил, что на дне лежит смятая в лепешку картонная коробка, а
под ней холщевый мешочек с гвоздями.