Кондрат, уже наевшийся на самом огороде, расслабленно присел к теплой печке на скамью и сказал:
– Надо дальше идти. В этой деревне уже и драть-то нечего. Да и люди подались отсюда. На все дома семей восемь осталось.
– Ничего, – кряхтя сказал старичок, спускаясь с печки на скамью, – неделю здесь прожили и еще поживем.
– Сколько? – спросил Кондрат. – Неделю? Две?
– Пока вода досюда не доберется… А потом – да, пойдем дальше. Еды нам, с горем пополам, хватает, тепло есть, вода тоже. Что ты еще, Кондрат, хочешь?
Кондрат посмотрел на старика, нависшего над ним, и сказал:
– Не поверишь, Старый, по людям соскучился.
Старик усмехнулся и сошел со скамьи на холодные половицы:
– На киче на них не насмотрелся?
Кондрат пожал плечами и сказал:
– Где люди – там и еда, их и гуманитарная помощь. Мы там растворимся, как нечего делать.
– Молод ты еще, Кондрат. Мы нигде не растворимся. У нас на лбу нарисована наша профессия. И менты… А где твои люди, там и менты. Запалят нас, как пить дать. Ты обратно в тюрьму захотел? Сколько тебе еще за побег накинут? То-то… Так что пока могем, будем сидеть здесь. Мне природные чудеса Карелии вот где уже, – выразительно провел старик ладонью по горлу.
– Долго мы так высидим… – буркнул под нос Кондрат.
– Долго… – сказал старик и подошел к столу.
Какие бы голодные ни были мужчины в хате, а старику долю они оставили. Старик сел на лавку и задумчиво откусил от небольшой моркови. Пожевал и, проглотив, сказал:
– Ты, Кондрат, не суетись. Суета, она ни к чему. Ты лучше за семьями оставшимися понаблюдай – у кого погреба потолще. Кто, например, готовит много и что. Оставшиеся здесь не просто так задержались. Им есть что терять. Наверняка запасы с прошлого года сохранились. Вот и разведай. Да мне сообщи. А уж я придумаю, как сделать так, чтобы ты как крадун по огородам на пузе не ползал, а сидел чинно за столом и ложкой ел суп.
– Да что за ними наблюдать да высматривать. И так я знаю, что у кого есть. Бабка эта, что с мальцом и девкой с младенцем в соседнем доме живут, и так все по-раздавала. Ну, не все, но и брать там особо нечего. Те, что у дороги живут и морковку сажают, – вот у них да. У них и мясцо запасено, и картошки полный погреб, и соленьев да вареньев немерено. Еще семья возле горки живет, но так про них я не знаю ничего. Они как закрылись у себя, так и теперь только за водой к колодцу бегают. Остальные – кто как. По-разному. Но хуже, чем те, у дороги.