- Почему?
- Он считает, что иногда полезно отвратиться от благ
цивилизации, дабы вкусить незамутнённой пасторальной жизни. То
есть, обходиться без света, горячей воды и пользоваться нужником во
дворе. Так что везу с собой походный кофейный набор, а пропитаться
придётся за счёт селян.
- В смысле? - вкус крови на языке вызвал у меня нездоровые
ассоциации.
- Кушать, что Бог послал, с деревенскими передал. Шаньги с
грибами, сметана с мёдом, копчёный омуль, белужья икра...
- Ну, меня - то ваши мирские дела не касаются, - как мне
казалось, незаметно вздохнул я. - Мне бы хлев поближе и свинку
почище.
Перед мысленным взором встала, как живая, вислоухая хавронья.
Масляный пятачок, крохотные добрые глазки и жесткая щетина на
розоватом боку... Замутило.
- Скотоложцем обругают, - пригрозила Антигона.
- Ну, тогда в лес буду ходить, - мне показалось, я это очень
хорошо придумал. - Наверняка тут водятся лоси...
- Лесной дяденька скотинку обижать не позволит, - отбрила
Антигона. - В болото заведёт, в трясине утопит. И будешь ты
утоплик: зелёный, поросший мхом и с перепонками между пальцев.
- Добрая ты.
Внезапно перспектива провести пару недель в глуши показалась не
такой уж и привлекательной.
Долгий будет отпуск, на голодном пайке. О-очень долгий.
- А чего? - не унималась вредная девчонка. - Ундинку
какую-никакую приманишь, хозяйство заведёте, детишек
настрогаете...
По-моему, она перешла некую грань. Но я был Антигоне должен, так
что возбухать не стал, а постарался свести подколки в более
безопасное русло.
- Ундины - это те же русалки, верно?
- А вот и неверно. Ундины - это девки с хвостом вместо ног. А
русалки - обыкновенные утопленницы. Как какую парень бросил
накануне свадьбы - та сразу топиться. Из таких русалки и
получаются... Не люблю я их. Не уважаю.
- Это ж за какие грехи?
- Вместо того, чтобы топиться, надавали бы изменщикам между рог,
и жили бы себе припеваючи. Я вот, например, никогда замуж не
выйду.
Я тут же улыбнулся - все девчонки так говорят. А потом
испугался: здоровая девчонка. Не красавица, но с интересной
придурью. Рано или поздно встретит она парня, и бросит нас,
грешных, на произвол судьбы...
А как же мы с Алексом? - мыслишка была подленькая, эгоистичная.
Девчонки - Антигона, Афина и Амальтея - вились вокруг нас, как
орлицы над драгоценными птенчиками. Пылинки сдували. Еду прямо в
клювики запихивали. Я к этому привык, я принимал это, как должное.
И даже ни разу не поинтересовался: а чем они живут вне
работы?..