- Добро. Смету работ согласуй с Ефимом Ивановичем,
отливку рельсов согласуй с начальником литейного цеха.
- Ясно.
- Теперь своё слово скажет начальник литейного
цеха.
Тоже интересный мужчина. Сын боярский, опытный воин,
красавец мужчина, в одночасье потерявший всё. В бою потерял ногу, а
жена, узнав об этом, убежала в Литву с полюбовником. Так что теперь
вся его жизнь – работа, и люди на него просто молятся: подчинённым
он отец родной. Правда, я как-то видел, как он разбирается с
нерадивыми работниками… Зрелище из серии «Я есть любить садо-мазо.
Я есть вас садировать, ви есть получать наслаждение.»
- А что сказать. Работаем по плану. Рудный склад
забит, угольный забит, строим ещё хранилище. По чертежам, что
согласовали в прошлом месяце, начали отливать трубы для отвода
колошниковых газов. Регенераторы уже строим, каменщиков сдерживает
только производство огнеупорного кирпича.
- Прими заказ, Николай Николаевич.
- Слушаю.
- Знаешь, что великий государь решил возвести
великолепный храм в память присоединения Казани?
- Слышал.
- Я подумал, что и вы, и все заводские люди будут не
против, если мы пожертвуем пол в строящийся храм.
- Дело благое, но при чём тут литейный
цех?
- Я попросил Родиона, он хорошо рисует, так он сделал
эскизы плит, которыми будет вымощен пол. Чугунных плит.
- Такого никто не… Александр Евгеньевич, а это
получится прекрасно!
- Есть кто против?
- Да что там, дело богоугодное, а после него нам ещё
заказов привалит. – ответил за всех Ефим Иванович.
- Ещё добавлю. Есть у меня мысль, к тезоименитству,
которое последует через год или два, подарить великому государю
оранжерею. Представьте себе здание на чугунном каркасе, сверху
покрытое стеклом в два слоя. Внутри топятся печи, греют воду,
которая обогревает помещение зимой. В таком здании могут расти
всякие экзотические растения, в том числе и деревья. Пальмы,
лимоны, апельсины, может даже раффлезия… – пошутил я сам для себя.
Такое сооружение послужит славе нашей державы и великого государя,
а у нас будут заказы от владетелей чужих земель. Орлик Ильич,
проектирование каркаса ложится на тебя. А теперь послушаем
начальника кузнечного цеха.
Когда я смотрю на Игоря Онуфриевича Петраго, всегда
вспоминается характеристика Собакевича из гоголевских «Мёртвых
душ»:
«Известно, что есть много на свете таких лиц, над
отделкою которых натура недолго мудрила, не употребляла никаких
мелких инструментов, как-то: напильников, буравчиков и прочего, но
просто рубила со своего плеча: хватила топором раз – вышел нос,
хватила в другой – вышли губы, большим сверлом ковырнула глаза и,
не обскобливши, пустила на свет, сказавши: «Живет!»