Хоть голос и грубоват, но скорее напоминает мальчишеский, нежели мужской. Этакий задорный и звонкий, он, кажется, доносится откуда-то сверху. Не с той ли самой террасы, на которую стремился попасть кудесник?
И которая оказалась вдруг такой неприступной. Хотя и выглядела снизу красивой и… какою-то даже ласковой, безобидной.
Кому ж оттуда кричать? Да еще – по-русски? Вокруг огромный и вертикальный лабиринт изо льда и снега. Угрюмый нелюдимый красавец – печально известный Ко йлас. Местные жители (обитатели далеких предгорий, подступов, разумеется – здесь-то никто не выживет!) даже и они, неприхотливые и привычные ко всему, называют Койлас горою смерти.
И это не удивительно. Потому что Койлас на самом деле – это Гора Черных Врат… С какой же целью человек обречет себя на блуждание в этих ясных безысходных просторах? Голову свернуть, разве что. Впрочем, ведь и такое может прийти в нее, в эту голову, в последние времена. Даже и с весьма большой вероятностью. Но и тогда русского должно бы остановить классическое: зачем же ездить так далеко?
Вот разве только…
– Сейчас я брошу тебе веревку!
Как неотступна эта галлюцинация… Кудесник все-таки задирает голову, смотрит вверх. И успевает заметить: у края недосягаемого карниза мелькнуло что-то, напоминающее черный отблескивающий шар. И после этого громко шуршит по матовой ледяной стене, разматываясь, брошенная веревка.
Моток ее подан грамотно. Он падает не прямо на голову кудеснику, а чуть в сторону от него. Не ослепляя стронутым с места снегом и мелкими ледяными осколками. Кудеснику достается за воротник снега только чуть-чуть, когда спаситель осторожно подводит к его руке трос, перемещая его вдоль кромки, уже неподвижный и раскрутившийся.
Профессиональный спасатель?
Кудесник овладевает веревкой.
Но только это оказывается не трос, а это… веревочная лестница!
Все же галлюцинация?
Кудесник укрепляется в этой версии, потому что вдруг слышит негромкий звук работающего мотора и чувствует, что трогается вместе с этой невероятной лестницей, за которую он уцепился, вверх. По-видимому, он все-таки сорвался с неприступной стены и умер. А происходящее с ним – лишь местный и современный вариант хароновой ладьи или возносящих к Одину крылатых валькирий.
…Какое счастье стоять ногами на горизонтальной поверхности, а не висеть над бездной!