Ольга Ивановна. Женя, не напрягай головку. Отдохни. Ты сегодня уже много думал… А тебя, Сашок, я хочу предупредить как старший товарищ. Ты вступаешь в борьбу со страшной силой. И победить ты в ней не сможешь.
Сашок. Вспомнили о своей комсомольской молодости, тетя Оля?
Ольга Ивановна. Наверное, в этом есть что-то общее… Бессилие.
Сашок. Как в кино. Ты с гранатой, а на тебя танк…
Женя. Если ты пошел, я с тобой.
Сашок. Это еще что за жертва?
Женя. Да не жертва! Мы входим. Ты говоришь – принимай, фраер, расписку. Он тебе – мерси с вафлями, держи «лимон». А если он не говорит, тут я и говорю, гони, грю, блин, «лимон».
Сашок. Нет, так не пойдет.
Женя. Так пойми, блин, мы к вечеру виской по уши зальемся!
Ольга Ивановна. Я полностью поддерживаю Сашу: торговать расписками такого рода – неэтично. Значит, все-таки решил пойти?
Сашок. Схожу, что ли? Все равно делать нечего.
Ольга Ивановна. Только не пытайся убедить меня, что отправляешься в этот бессмысленный поход от безделья.
Сашок. Отчего же?
Ольга Ивановна. Надо бы сказать красиво, да язык не поворачивается.
Женя. Трахнутый.
Ольга Ивановна. Сашок, оставь нам свою долю. Может, мы кого-нибудь еще третьим возьмем. Надо же выпить за твой успех.
Сашок достает деньги, передает Ольге Ивановне, Женя тянется за бумажником.
Женя. А я себе этот бумажник возьму, лады? Я одного жмурика знаю, в ларьке торгует, прикольные штучки собирает, хочет крутым показаться. За такой бумажник он мне «пол-лимона» отвалит. Импорт, черная кожа… Дай внутри погляжу. А то я уже нарывался – снаружи как у людей, а внутри «маде ин Чайна». Пошли, тетя Оля.
Ольга Ивановна. Я не намерена участвовать в твоих махинациях, Женя. Мне видится что-то сомнительное в том, чтобы торговать бумажником дьявола у винного ларька.
Женя. Он же пустой. И ничего не написано.
Сашок. Я пошел.
Ольга Ивановна. Иди с богом. (Крестит Сашка.) Я, конечно, по воспитанию неверующая, но к концу жизни у каждого появляются сомнения.
Они расходятся в разные стороны. Сашок читает на ходу одну из расписок. Некоторое время на сцене пусто. Затем входит дьявол. Он осматривается. Принюхивается. Наклоняется над скамейкой. Он – собака, взявшая след. Метнулся к клумбе. Пусто, возвращается к скамейке, проводит пальцами по тому месту, где лежал бумажник. Подумав немного, решительно направляется в ту сторону, куда ушли Ольга Ивановна с Женей.