Пика не был бы собой, если бы
выполнил приказ чётко и быстро. Поэтому первое, что он сделал, это
снял с себя всю одежду, ворча под нос: - Е..ал, я такие
приключения. Как в го..не возиться так сразу Пика. А как какой-то
шмаре лысого загнать, так Рез первый. Вот сам бы её и ловил. … Он
не мог не заметить, как в это самое время Рез, сверкая в его
сторону голым задом, воевал с тугими джинсами его законной
добычи.
Оставив на себе лишь берцы, и
не переставая жаловаться высшим силам на существующую в мире
несправедливость по отношению к нему, вооружившись монтировкой и
тесаком, брезгливо переступая разбросанную у него на пути требуху,
и тем не менее, целеустремлённо шёл к двухметровой горе мяса,
костей, шипов и … дерьма, что представляла из себя труп
элитника.
-Сейчас! Ещё я свой новый
«Камыш» в дерьме не валял! – он как раз добрался до заражённого.
Пику нельзя было отнести к старожилам Улья, но даже ему было
очевидно, что Элитник, скорее всего отъевшийся из какого-то
животного, слишком сильно принял на грудь. А принимать на грудь
«Атаку-В», что в основном стояла на вооружении у внешников, было
крайне неосмотрительно. Такая штука и любому танку шкуру спустит по
самые гусеницы. Вот так оно как-то и произошло. Низ отдельно и,
верх отдельно. Оператор чётко навёл. Всегда бы так. Теперь
оставалось только пробиться сквозь переплетение пластин и шипов,
прикрывающих споровый мешок на затылке монстра. Именно для этого им
благоразумно и была прихвачена монтировка. Ну, там отогнуть, здесь
приотжать, к чему он, собственно говоря, и приступил.
После недолгой, но крайне
утомительной, борьбы ему наконец то удалось освободить проход для
тесака, который тут же был вбит в стык между пластинами огрубевшей
кожи, что, соединяясь между собой, образовывали споровый мешок
заражённого. Хранилище главных богатств Улья, скрытое прочнейшей
биологической бронёй, без внешней шелухи выглядело как половина
очищенного цитрусового плода, вросшего под основание головы
заражённого и выступающего наружу этаким полукругом с чётко
видимыми дольками.
В этом деле, как и в любом
другом важна была сноровка. Вся тонкость состояла в том, чтобы
пройтись лезвием по краю выступающего круга и сделать это чётко по
стыку «долек», полностью срезая кожаный нарост. Вроде бы плёвая, но
на самом деле кропотливая работа, требующая верного глаза и твёрдой
руки, да и крепких нервов. Без них в Улье оставалось только
повеситься.