– Нет, – с жаром выкрикнула Вика и с надеждой уставилась на подругу. Когда Вика гуляла в одиночестве, надеясь с кем-нибудь познакомиться, то обычно к ней приставали удрученные многочисленными заботами отцы семейства, лысеющие казановы или густо усыпанные подростковыми прыщами парни, загипнотизированные объемом ее верхней части. Такие шикарные машины еще никогда рядом с ней не останавливались.
– Тогда учись, девушка, – подмигнула ей Маринка и ускорила шаг, потянув за собой едва не завалившуюся от неожиданности Вику.
Она спешила за длинноногой Бульбенко и переживала, как в анекдоте: а не слишком ли быстро я бегу. Машина красивым хищным зверем тихо кралась следом.
– Девушки, вы торопитесь? – глубокий бархатный голос заставил Вику напрячься, и она с трудом удержалась от соблазна оглянуться.
Зато Маринка, со вкусом продемонстрировав свой тонкий профиль и мотнув медно-красным кудрявым хвостом, гордо бросила:
– Да!
И снова поволокла за собой непроизвольно упиравшуюся Вику.
– Тогда мы можем вас подвезти, – голос не отставал, сливаясь с ласковым шуршанием толстых шин. Видимо, парень не планировал пачкать дорогую обувь, догоняя девиц пешком.
– Ага! – Марина остановилась так неожиданно, что не успевшая сориентироваться Вика снарядом пролетела мимо нее и резко развернулась, поскольку Бульбенко оказалась сильной, как многотонный якорь, и дернула разогнавшуюся подругу назад, приведя Викины достоинства в долгий колебательный процесс. Водитель восхищенно цокнул языком, заставив девушку густо покраснеть:
– Такие девушки не должны ходить ножками.
– А то ножки стопчутся и станут короткими, – хрипловатым баском гоготнул плохо различимый пассажир.
Вика покраснела еще сильнее, тут же приняв глуповатую остроту на свой счет. Хамоватого парня сквозь тонированное стекло разглядеть было невозможно, зато водитель с удовольствием выставил в окошко свое породистое лицо, сиявшее белоснежной улыбкой, как клавиатура нового рояля. Мужчина был не просто красивым, он был холеным, уверенным в себе и от этого – наглым.
Маринка отчетливо засопела, как молодая кобылка в предчувствии победного забега.
– Здрасьте, – нарушила паузу Вика, побоявшаяся, что кавалеры, не дождавшись согласия, уедут.
– Здрасьте-здрасьте, – из-за плеча водителя появилась топорная рожа, не лишенная некоторой мужской привлекательности и интересная именно своей непропорциональностью: между двух маленьких, глубоко посаженных глазок спелой грушей висел мясистый нос, под которым улыбались толстые губы в обрамлении свежей щетины.