— Настасья, как хорошо, что ты вернулась. — Не успела я переступить порог дома, как наткнулась на обеспокоенную Нину Васильевну, которая, по всей видимости, уже давно поджидала меня возле двери. — Я тебе звонила, звонила, но ты трубку так и не взяла.
— Простите, телефон был на беззвучном режиме, — повинилась я и в качестве извинений поцеловала женщину в щеку. — Я наших с вами любимых слоек с вишневым повидлом купила. Давайте пить чай.
— Позже, позже, Настасья, — замотала головой женщина. — Скорей ступай в гостиную, там Марат тебя дожидается. Сумку мне давай и иди. — Нина Васильевна торопливо стянула с моего плеча сумочку и, легонько подталкивая меня в нужном направлении, запричитала: — И как же ты, лапонька, забыла, что с Маратом встретиться договорилась? Он аж в лице переменился, когда узнал, что тебя дома нет. Я его и так отвлекала и сяк. Ох и злой же он!
— Марат всегда злой, — беззаботно подмигнула я женщине. — Это его обычное состояние. И о встрече с ним я не забывала, сам не захотел дату и время уточнить.
Нина Васильевна остановилась, положила руки мне на плечи и тревожно произнесла:
— Настасья, ты мне как дочь, послушай меня, я дольше на этом свете жила и Марата больше твоего знаю. Не вздумай перечить ему, глядишь, и в доме этом останешься, а может, он тебе еще чем поможет.
Блин, знаю, что расстрою Нину Васильевну, но признаваться когда-нибудь надо.
— Я в любом случае планирую переезжать, это не мой дом.
Женщина побледнела и схватилась за сердце.
— А я-то как без тебя? У меня же кроме тебя никого нет.
— Нина Васильевна… — Я приобняла женщину. — Ну не на северный же полюс я собралась. И вообще, если хотите, можете перебраться в городскую квартиру вместе со мной, места нам точно хватит. Правда, я не смогу вам платить прежнюю зарплату, но…
— Да какие деньги, бог с тобой, Настасья. Не стану я плату с дочери брать. Марат, — испуганно шепнула Нина Васильевна и резко от меня отстранилась. — Я же говорила, что Настасья скоро вернется.
Поворачиваю голову в сторону гостиной и демонстративно приветливо улыбаюсь.
— Здравствуй, рада тебя видеть, Марат.
— Поторопись, — сквозь зубы рычит мужчина, поворачивается спиной и уходит.
Закатываю глаза и иду вслед.
— Где ты была? — строго спрашивает Воронцов, как только мы остаемся наедине.
Сажусь на диван, неспешно подкладываю под локоть подушку, чтобы было удобно, и лишь потом притворно вежливым голосом отвечаю: