— И не жаль тебе питомцев, — сказал он
укоризненно. Но, увидев сузившиеся глаза начальника
разведуправления, поднял руки со сбитыми костяшками. — Ты страшен в
гневе. Уже ушел.
— В кабинет к магам иди, — ровно
бросил ему в спину тидусс, когда Люк, так и не выпустив из пальцев
сигарету, доковылял до двери. — Я распоряжусь, чтобы тебя напрямую
в посольство отправили.
— Все-таки я у тебя любимчик, —
ухмыльнулся Кембритч и быстро ретировался — от греха
подальше.
***
Этот ноябрьский вечер был очень разным
в разных уголках континента. Морозным и блестящим огнями фонарей —
в столице Бермонта Ренсинфо́рсе, где король Демьян в собственном
замке придирчиво осматривал обручальные пары для завтрашней
помолвки с Полиной Рудлог.
В Блакории вечер был сух и холоден,
стуча порывами ветра в окна покоев придворного мага, который устало
откинул голову на спинку кресла и наблюдал за огнем, пляшущим в
камине.
Туманными и зябкими были сумерки в
столице Инляндии Лаунвайте, где крепким исцеляющим сном, свободно
раскинувшись на кровати, спал Люк Кембритч, доставленный домой
охранниками посольства, где его и накрыл сон. Леди Шарлотта читала
рядом при тусклом свете ночника и с грустью смотрела на своего
неприкаянного избитого мальчика. Сколько у него было этих синяков и
переломов! Как исполнилось пять лет, так и началось…
В Иоаннесбурге во второй половине дня
посыпал сильный снег с дождем, и город встал в вязкой каше.
Раздраженные водители уныло тащились домой в пробках — видимость
была почти нулевая. Непогода накрыла полотно реки Адиге́ль серой
хмарью, залепила окна домов и сделала великолепную столицу
неряшливой и неуютной.
Семья Рудлог собралась за ужином.
Полина сияла, и разговоры вертелись только вокруг завтрашней
помолвки и вчерашнего происшествия в подземелье.
И никто не замечал, как периодически
касалась лежащего в кармане телефона принцесса Марина, проверяя, не
вибрирует ли он.