Осознав, НА ЧЕМ я вообще стою, приступ отвращения накрыл меня с
головой. Торопливо выбежав из реки, я замахал руками. Да, эта
жидкость даже исцелила мою руку.
Только вот... Кто вернет мне нервные клетки? Нужно прекращать
растрачивать нервы по пустякам. Всё таки это всего лишь глаза. Сила
в руках тоже ощущается довольно явно, и даже клинком теперь
орудовать удобнее.
Боюсь, что придется залезть в эту реку еще раз. Чую, это ещё не
предел полученной силы.
Собрав всю волю в кулак, я погрузился в жидкость. Не зря говорят
что: «нельзя войти в одну реку дважды», ведь на этот раз цвет
жидкости изменился, словно потускнел.
Сев в позу лотоса, я стал наблюдать за безмолвными глазами. Как
учил нас Люций: «Запомни Нито, есть только два способа побороть
страх: или ты принимаешь его, или уничтожаешь. Третьего не дано».
Это сойдет за принятие?
Посижу тут пару часов, и пойду дальше. Всё таки вполне возможно,
что эффекта от реки больше не будет.
***
Закрыв глаза, я погрузился в глубокий сон.
В своем сне, я слышал тревожные голоса множества людей. Все они
кричали мне что то из пустоты, заглушая друг друга.
— Не убивай нас! — кричал злобный женский голос.
— Ах ты мелкий ублюдок, что ты делаешь?! — угрожающе вторил ему
глубокий тембр.
— Сожрите его! Не дайте ему забрать это! — командовал старик.
— Помоги нам, избавь нас от этого, — жалобно умоляла девочка,
судя по голосу, лет двенадцати.
— Заткнись! Я никуда не пойду, это моё место! — спорили люди за
гранью моего сознания.
Что происходит?
С трудом открыв глаза, я замер: подо мною только мертвая земля.
Русло реки полностью высохло, а «глаза» со дна пропали, словно их
там никогда и не было.
Поднявшись, я окинул взглядом лес: большинство деревьев погибло,
а листва сгнила. Если до этого лес простирался на многие километры
вширь, то теперь от него осталась лишь пара десятков деревьев.
Услышав сзади какие то звуки, я развернулся. Звук доносился от
небольшого дерева, стоящего прямо у воды. Приближаясь к нему, я всё
отчетливее ощущал тревогу.
Прямо из дерева на меня смотрело плачущее лицо ребенка, лет
восьми. Часть его тела буквально вросла в дерево, а вторая
безжизненно висела грудой мяса.
— Парень, кто это сделал с тобой? — мрачно спросил я, указывая
пальцем на пульсирующий мышечный мешок.
Мальчик обратил на меня внимание, и на мгновение прекратил
плакать.