– Так мне нравятся девушки с характером!
– Ну-ну, сковородку одолжить? – Лука достал из-под пеларгонии на каменной кладке ограждения декоративную посудину.
– Зачем? – вытянулось лицо у Винченцо.
– Вместо шлема тебе будет, рыцарь...
Парни опять расхохотались, привлекая внимание группки туристов из какой-то северной страны.
– Да где ты будешь искать свою особенную? – не унимался Микеле. – Девушки все прекрасны! О, посмотри, какие сладкие крошки...
– И что такое для тебя особенная? – спросил самый меланхоличный среди них Франческо.
– Когда пойму, скажу вам, – хмыкнул Лука, пригубив вина.
– Встретишь свою принцессу, и она скажет: «А не пошёл бы ты, Лука Дельмаре, ты не в моём вкусе!» – загоготал Микеле.
– Хорошая шутка, – ответил Лука, слегка скривившись. – Ты встречал синьорину, которая бы мне отказала? Встретишь, скажи. Вместе посмеёмся.
Вдруг за спиной кто-то пискнул, стул шатнулся под Лукой. Он ухватился за край стола, обернулся и увидел юную взлохмаченную блондинку, вцепившуюся пальцами в спинку его стула. Миловидная, страх неловкости в зелёных глазах, по круглым щекам разлился румянец. «Цвет невинности», – подумалось Луке.
– Excusez-moi, – пробормотала она сбивчиво извинения на французском.
Он протянул ей руку, чтобы поддержать, но девушка в белом батистовом платьице резко выпрямилась и шарахнулась от него. Её тут же подхватил под локоть суровый на вид славянин лет тридцати пяти, отругал неизвестно за что и повёл прочь. Лука проследил за ними с любопытством.
Cлавяне присоединились к паре явно европейских туристов и скрылись за дверьми собора Сан-Сиро, высокими и непробиваемыми, как ворота средневекового города. Рауль воскликнул:
– Мамма мия, Лука! Ещё скажи, что твоя особенная только что чуть не вышибла тебя из стула на брусчатку носом!
– Хм, – только и ответил Лука, продолжая поглядывать на собор.
Его отвлекла Вероника. Принесла ещё одну бутылку вина и принялась досаждать ерундой о санкциях и кризисе.
– Где кризис? Я его не заметил, – заявил Лука больше потому, что терпеть не мог ныть. – Я недавно себе байк самой последней марки купил – Кавасаки, а ты ипотеку закрыла. Это можно назвать «плохо живём»?
– Не все живут, как ты! – не собиралась успокаиваться Вероника, выставляя мощную грудь вперёд. – Мой друг остался без работы в Вероне из-за сокращений, а те из-за санкций! Вот тебе и кризис!