— Можно привлечь опеку, и пока суд
да дело изъять девочку из семьи. Правда обвинитьОстромыслова в педофилии нам не удастся,
для этого прежде всего нужны показания ребенка.
— Это и не нужно, когдаОстромысловзахочет оформить опеку над Ладой, достаточно будет
в суде намекнуть на то, что нельзя передавать ребенка, причем
девочку, в опеку совершенно чужому ей мужчине, а Ладу до решения
вопроса об ее опеке поместить в детский дом.
— В Москве?
— Нет, не в Москве, лучше всего в
области. Нужно сделать так, чтобы след Лады потерялся дляОстромыслова, да и для ее настоящего
отца. Через несколько месяцев мы сами оформим опеку над девочкой.
Для этого подберите женщину опекуна, которая любит деньги и не
задает много вопросов.
— Я все понял Антон Петрович, —
наклонил голову Сомов и вышел из кабинета.
***
Дом бизнесмена
Остромыслова
В ответ на громкий звонок, Игдан
Брониславович подошел к воротам и открыл калитку. За воротами стоял
полицейский, молодой мужчина лет двадцати пяти с кожаной папкой
черного цвета под мышкой и две женщины неопределенного возраста, от
сорока до пятидесяти.
— Чем обязан? — спросил Игдан
Брониславович.
Шаг вперед сделал полицейский и
представился.
— Участковый полицейский, лейтенант
Юрий Иванович Устинов. По нашей информации в вашем доме находится
Лада Эдуардовна Тихонович, одиннадцати лет. Это так?
Не отвечая Остромыслов посмотрел на
женщин, стоящих за полицейским.
— Дамы, я так понимаю, поэтому же
вопросу?
Ответила та, что постарше.
— Ольга Арнольдовна Шевцова, старший
сотрудник отдела опеки и попечительства и Полина Геннадьевна
Моршанина, сотрудник отдела опеки и попечительства. Да, мы поэтому
же вопросу.
— Хорошо, — принял решение
Остромыслов, — дамы проходят для беседы в дом, полиция остается на
улице.
Участковый попытался возразить, но
Игдан Брониславович холодно на него посмотрел.
— Не нарывайтесь, лейтенант. У вас
ордер на обыск есть? Нет! Стойте, ждите. Сейчас подъедет мой
адвокат с ним и будете обсуждать юридические аспекты вашего
присутствия перед моим домом.
Участковый, ничего не говоря, вернулся
к своей машине, а женщины прошли в дом вслед за
Остромысловым.
— Кофе, чай? — спросил он, но женщины
отказались.
— Лада Тихонович в доме? — спросила
Шевцова, продолжая стоять посреди гостиной.
— Да, девочка дома, делает уроки в
своей комнате.