— Дай девочке, она шла в магазин за
солью.
В сопровождении полицейского я пошла в
сторону дома. Следователь сказал вслед:
— Я пришлю вам с бабушкой повестку.
Дашь показания под протокол.
Евгений оказался не просто
полицейским, а нашим участковым полицейским, и жил оказывается в
соседнем доме. Зашли к нему домой. Дверь открыла его жена и с
удивлением уставилась на меня.
— Юля, насыпь ребенку соль в
какую-нибудь баночку, — попросил полицейский.
Мы подождали в прихожей, пока Юля на
кухне набирала соль.
— Спасибо, дальше я сама, — сказала я,
выходя из квартиры.
— Ничего, я у подъезда покурю, пока ты
до дому идешь, — сказал участковый и вышел вслед за мной на улицу.
Я побежала к своему подъезду и вскоре рассказывала Авдотье
Никитичне о том, что со мной случилось по дороге в
магазин.
На следующий день бабке позвонили из
Следственного комитета и пригласили нас с ней к
следователю.
В этот раз следователь Иван Петрович
был благодушен, ни в чем меня больше не подозревал, с моих слов
быстро написал протокол, а в конце даже похвалил:
— Лада, ты молодец. Благодаря твоей
внимательности и точному описанию подозреваемых, преступники были
задержаны и уже дали признательные показания. Следственный комитет
будет со своей стороны ходатайствовать о твоем награждении за
помощь в задержании опасных преступников.
Я ему в ответ только улыбнулась, а
Авдотья Никитична посмотрела на меня как-то совсем иначе, как будто
видит в первый раз. Мы попрощались со следователем и поехали
домой.
Обратно ехали на маршрутке, Авдотья
Никитична сидела, я стояла рядом. На очередной остановке в
маршрутку зашел нетрезвый мужчина и остановился рядом с
нами.
— Теща, привет! Кто это с тобой? —
спросил он, разглядывая меня.
— Тебе, Эдик, не все ли равно? —
недовольно ответила Авдотья Никитична, поджав губы. — Да и какая я
тебе теща, вы со Светланой давно в разводе.
— Не скажи, Никитична, теща — это на
всю жизнь. Так легко ты от меня не отделаешься, — засмеялся он. —
Так что за девочка?
— Дочь Светланы, приехала на каникулы,
— неохотно ответила Авдотья Никитична.
— И сколько этой дочке лет? — спросил
Эдик, по-прежнему разглядывая меня.
— Одиннадцать, — ответила
я.
— Так, интересненько получается, у
Светланы оказывается есть дочь одиннадцати лет, и я об этом ничего
не знаю? — возмутился мужчина.