Для нее все, что с ней происходит, должно казаться чем-то
непонятным, странным, пугающим. За считанные секунды её несколько
раз бросало в жар, особенно неприятно было глазам, так как они
должны были немного гореть и слезиться. Но она даже не
пошевелилась. А когда все кончилось, когда пламя развеялось, в мое
лицо смотрела пара желтых глаз. Мне показалось, или в них на долю
секунды промелькнула та самая искра? Нет, не показалось. Так и не
отвиснув, она стояла затаив дыхание и блестящими, полными
восхищения глазами смотрела на мою морду.
Но вдруг, малышка камнем падает на спину. Хм… Так долго не
дышать вредно для здоровья. Хотя, тут еще и тот факт, что контакт с
моим огнем, даже в мирных целях, несет свои последствия, а тут у
нас детский ослабленный организм. А ведь я не просто её исцелил.
Когда она упала, я обратил внимание на только что поставленную мною
печать под одеждой с левой стороны груди. Как раз на сердце. Это
было своего рода завихрение с продолговатым тонким зрачком. В целом
картина напоминала глаз дракона, а завихрения имитировали верхнее и
нижнее веко. Печать ярко переливалась серебром и показывала, что
все прошло хорошо, а моя сила, плотно осела в ауре малышки.
Кивнув самому себе, посылаю зов остальным членам группы, которые
давно пребывали в панике из-за отсутствия ребёнка. И уже через
несколько минут раздаётся новый голос. Печать тут же впитывается
кожей, подобно воде на бумаге и исчезает, не оставляя совершенно
никаких следов. Когда придет время и организм окрепнет, она сама
пробудится.
— Мария! Мария, Мария, где ты? — паникуя, выскочила из-за
деревьев женщина. У нее были такие же золотые волосы, а одета была
в узорчатое зеленое платье с белыми и голубыми узорами. Платье было
достаточно длинным, а на руках красовались кольца. На вид женщине
двадцать два — двадцать четыре года.
— «Интере-е-есно», — чуть наклонив морду, рассматриваю
людей.
— Мария!!! — прокричала мать, заметив ребенка. Метнувшись к
лежащему на земле дитю, она упала рядом на колени. — Мария,
доченька, что с тобой? — она начала тормошить девочку, пока та не
стала приходить в себя.
— Ма… мама? — с толикой удивления произносит девочка, ощупывая
мать.
— Как ты? Что случилось? — одолеваемая паникой, пыталась
расспросить дочку мать, при этом осматривая на наличие повреждений.
Но ответа не последовало. Вместо этого малышка открыла глаза и
посмотрела на женщину.