– Что, – спросил он, – к Корнелию Ивановичу гости из космоса?
– Нет, – сказал Минц, который уже почти ушел со двора, – это, боюсь, агрессия.
– А красивое дерево, – заметил Стендаль.
Минц его не слышал. В дверях он столкнулся с некогда персональным, а теперь обыкновенным пенсионером Ложкиным. Тот и в девяносто лет держал себя орлом и строчил кляузы в центральную печать, на которые никто не отвечал.
– Милицию вызвали? – спросил Ложкин, который пришельцев не терпел и к космической дружбе относился враждебно. – Весь двор загадили. – Он подошел к растению и сказал ему в лоб: – Чего расселся! Тебя звали? А ну, собирай манатки и мчись на свой Альдебаран. Небось оттуда тебя метлой выгнали!
Растение мысленно поежилось.
«Странное существо», – подумало оно.
Оно попыталось мысленно дотянуться до Ложкина и поведать ему о вселенской любви, но не дотянулось, потому что до Ложкина еще никто не смог дотянуться.
Ложкин подобрал с земли камень и кинул его в дерево. Дереву не было больно, и оно отнеслось к поступку Ложкина с пониманием, так как увидело в нем мятущуюся душу одинокого старика.
Ложкин выругался нецензурно и пошел домой вызывать милицию.
Конец ознакомительного фрагмента.