Оглянулась. На улице никого. Ни около, ни вдали. В противоположном конце стоянки
пробежал тёмный силуэт.
Приглушив музыку, прислушалась. Тишина.
Ни скрипов, ни шорохов, никаких признаков жизни. Сюда даже звуки из бара не
проникали, оставаясь там, где родились.
Присмотрелась к темноте.
Ничего не увидела кроме кромешной темени.
И тут снова: - Бум!
Будто какая сволочь играет со мной, кидая камнями в машину. Заметьте, в
новенькую машину!
Я пялилась в зеркало заднего вида, но безуспешно. Музыкальная композиция
оборвалась внезапно и внутри салона повисла мёртвая тишина.
- Только этого не хватало!
Руки тряслись.
- Мнительная Истеричка!
Вжик. Перед капотом мелькнула светлая тень.
Неожиданно заиграла новая композиция.
- Мать твою! – взвизгнула я.
- Никлас! Неужели надо так пугать бедную девушку?
До смерти напуганная чертовщиной, не заметила, как Никлас возник перед
чёрным капотом авто.
Упырь, подкрался абсолютно незаметно!
Широкоплечая, высокая, ладная и до безумия сексуальная фигура явно не
торопилась к моей ладненькой стройной фигурке.
Мужчина кинул на меня игривый взгляд.
Неторопливо издевательски ласково
погладил эмблему мерса.
- Блин! Ник, лучше меня погладь! Я уже битый час жду тебя, как жена – мужа!
Красавец чувственно провёл ладонью по капоту.
Возникло стойкое ощущение, что он
женщину оглаживает. Большим пальцем показал знак - тачка крутая!
Сгорая от нетерпения, ёрзала по кожаному сидению, чуть раздвинув ноги. Уже
расстёгивала молнии на сапогах и манила пальчиком Никласа, зависшего от
страстной любви к новому мерину.
Изменщик!
- Наконец-то! – выпалила я, когда молодой стриптизер открыл заднюю дверцу,
и тут же плюхнулся на широкое кожаное сидение, пахнущее новизной.
- Кайф! Вот это тачка! Ликусь, ты гений маркетинга. Сколько отстегнула за
зверя? – Синеглазый наклонился и понюхал кожу сидения. – У меня прям эрекция на
твой мерс, детка! Иди ко мне. Заслужила.
Пряжка на ремне мужчины
расстегнулась, молния вжикнула, и джинсы поползли вниз.
- Нахал!
Не дожидаясь повторого
предложения, стянула торопливо юбку.
Вильнув попкой, перебралась к
любовнику.
Жадными трясущимися руками закатала светлую рубашку и начала зацеловывать
накаченный бронзовый пресс с рельефными кубиками.
Мои жаркие влажные губы жалили парня, но он терпеливо сносил сладкую муку.