— Жду, когда ты мне отдашь воинскую справу, зимний да парадный
кафтаны, — спокойно глядя в глаза Архипу, произнес Иван.
— Чего-о? — опешил тот.
— И на жалованье мое не рассчитывай. Не получишь ни полушки.
Деньга и самому сгодится. И да, подать на дом не забудь отнести в
приказную избу. Потому как я сегодня же съезжаю, и льгота уходит со
мной.
— Ах ты, стервец...
Силы в кузнеце было немерено, но и Иван за последний год изрядно
намахался молотом. А еще не прошли даром игрища молодецкие да
потехи кулачные, стенка на стенку. Уж что-что, а драться Иван
всегда умел, и в прошлой жизни, и в этой.
Архип и сам не понял, как так случилось, что он впечатался лицом
в бревенчатую стену, а рука оказалась заломленной с такой силой,
что боль едва не высекала слезу. Губы же Ивана оказались возле уха,
обдавая его жарким дыханием.
— Больше никогда не смей меня бить. Не я это начал. С того
момента, как ты записал меня в стрельцы, по закону нет у тебя надо
мной больше власти. А на людскую молву мне наплевать и растереть.
Еще раз кинешься, будешь бит, и все войны, что у тебя за спиной, не
помогут. Разделаю, как бог черепаху. Уяснил?
— Да я тебя... Ы-ы-ы!
— Еще чуть надавлю, и у тебя рука не будет работать две недели.
И какой потом из тебя кузнец? Ну так как, ты уяснил, что я тебе
сказал?
— Уяснил, — сквозь боль прохрипел отец.
Вот и ладушки. Иван отпустил Архипа и отступил на пару шагов.
Нет, ну чего-то подобного он и ожидал. Не может родитель вот так
просто смириться с тем, что в один момент утратил власть над сыном.
Ну и навалился от всей своей широкой души. И получил. Сначала в
душу, а потом коленом в лицо. А кто ему виноват? Думать надо, что
делаешь. Опять же, тебя ведь предупредили.
— Ну как, угомонился? — глядя на корчащегося на полу Архипа,
спросил Иван.
— Прокляну, песий сын, — еле выдавил кузнец.
— Не песий, а твой. Да только ты в жадности своей о том позабыть
успел. Но на то тебе Бог судья. Я ни злобы, ни обиды не держу.
Просто заберу то, что мое, и пойду. Да не гляди ты на меня так-то.
Чай, благодаря моей науке нужды знать ни в чем не будете. Так что
отдарился я сторицей. Давай уж имущество, справу с припасом, да и
пойду я. А на проклятие твое клал я вприсядку. Вот и весь сказ.
— Сынок...
— Все, матушка, вопрос решенный, и обратного хода не будет.