Правда, этим их помощь и ограничивалась. Плавку он провел сам,
несколько часов качая меха, приспособив для этого подручную
механизацию. Тяжко пришлось, не без того. Но лучше уж потерпеть.
Парни, правда, обиделись, но все же отнеслись с пониманием. Что
такое секреты мастерства, им объяснять не надо. У всех отцы
стрельцы и пробавляются разными ремеслами. И у каждого свои
ухватки, которыми они не спешат делиться с другими, разве только с
детьми.
Вот и его тайну они хранили так, как это может делать лишь
молодежь. Прилетело их другу по голове, и снизошло на него
прозрение, а то, гляди, и божья благодать. И прознал он о тайне
булата. Нормально. Для подростков, да еще в это время, более чем
достаточно. А что до остального... Умри, но друга не предай.
Понятно, что есть и исключения, но это ведь исключения...
Иван посмотрел на парней. Что это? За радостным и даже
восхищенным блеском глаз угадывается эдакое сожаление и зависть.
Все в одном флаконе. Это он дуреет от тупой тактики стрельцов и
серьезной опасности для себя любимого. А вот они... Для них
облачиться в стрелецкий кафтан — заветная мечта.
Так что пусть батю и толкнула на этот шаг по большей части
банальная жадность, но ничего такого страшного он не совершил.
Наоборот. Воплотил в жизнь заветную мечту каждого без исключения
мальчишки Стрелецкой слободы. Как и подавляющего большинства всего
остального Русского царства. Откуда ему было знать, что сынок,
после того как на него снизошла благодать в виде свалившейся
сосульки, стал на всю голову стукнутым. Нет, он конечно же замечал.
Но не настолько же!
Вот и выходит, что зря Иван с Архипом так-то. Все же любит тот
сына. Откровенно любит. Тут ведь вам не там. На законодательном
уровне предусмотрена ответственность за поднятую на родителя руку.
За такой проступок надлежит бить кнутом нещадно. Считай, до
полусмерти.
И что с того, что с момента, как Иван записан в войско, отец не
имеет над ним власти? Избить так, что стрелец не сможет нести
службу или до увечья, он, разумеется, не может. Не приведи господь
— так отвечать будет своей шкурой. А вот поучить сына, даже
стрельца, в своем праве. Сын же, хоть трижды стрелец, не моги
поднять руку на родителя, и все тут. Иначе быть битым кнутом. Разве
что в случае со стрельцом будет отсутствовать такая приставка, как
«нещадно».