— Ты чего, Анюта? — вскинула бровь девушка.
— Да вот, Леночка, хочу упредить, чтобы сестренку мою не
обидела.
— И не думала никого обижать. Просто она ведь на Ваньку так
засматривается, того и гляди слюну пустит.
— А тебе что за печаль? — насупилась Анюта.
— Мне? — удивилась Лена. — Никакой печали. А вот сестренке
твоей, коли не начнет глядеть в иную сторону, попечалиться
придется.
— С чего бы это?
— Так ведь Ванька — он не как все. Парни все больше пару себе
ищут, понравиться хотят. А ему до девчат и дела никакого. Если
только колкостями переброситься. Он вон все больше на Глашу да ее
товарок посматривает. А уж после того, как жить стал отдельно, так
и подавно. С год назад начал было гулять с Настей Коровиной, но
после того как головой принял сосульку с крыши церкви, сразу к ней
и охладел. Уж как она убивалась по аспиду этому. Хорошо хоть
нашлось кому утешить.
— Ясно, — бросая взгляд на младшую сестренку, произнесла
девушка.
— Анюта! — окликнула ее Лена, когда та уже отвернулась. — Ты бы
присмотрелась к Егору, а то он все время тебя высматривает. Да,
видать, побаивается, а ну как пришибешь сгоряча, — с немалой долей
иронии произнесла она, как видно, желая поддеть здоровую
девицу.
— С чего это ты взяла? — стушевалась Анюта, что при ее габаритах
смотрелось ну очень потешно.
Нет, Анюта вовсе не была в теле. Просто высока, куда иному
статному парню. А так стройна при весьма впечатляющих формах и
милом, простодушном лике.
— Ну, я-то уж знаю, — авторитетно заявила Лена.
— Уж больно много ты знаешь, как я погляжу, — недовольно
буркнула Анюта.
Правда, при этом непроизвольно выискивая названного Егора. Вон
он, стоит в уголке, ведет беседу с парнями. Его едва рассмотришь в
свете лучин, но девушка все же заметила брошенный на нее украдкой
взгляд. Как, впрочем, и он ее. Вот так, стрельнули глазами и
поспешили отвести взор, оба залившись краской.
Время пока было раннее, поэтому молодежь, разбившись на группы,
вела беседы. То там, то сям возникали веселые перепалки. Но наконец
в сарай подтянулись трое весело переговаривающихся парней. Двое из
них держали в руках балалайки, а третий — рожок.
Их появление было воспринято всеобщим ликованием. Народ
настолько заждался и застоялся, что тут же начал наседать на
музыкантов, требуя начать игру. Ну что тут поделаешь. Расположились
на лавке, и сарай заполнила веселая разбитная мелодия.