– Поняла, – пробормотала Мила.
– Теперь вернемся к Игорю Маслову, – сказал Шабалин, остывая после своего кавалерийского наскока. – Такое впечатление, что это – не тот человек. Не Игорь Маслов. Тестирование показало, что он ничего не знает о всемирной истории – не то что забыл, а и не знал никогда. Впечатление, что он не то что институт с аспирантурой, даже школу не заканчивал. Из-за безграмотности у него довольно низкий интеллектуальный коэффициент – IQ где-то около 80, но это с лихвой компенсируется интуитивными и логическими способностями. Я думаю, что его предпринимательские успехи идут именно отсюда. Но самая большая для нас неприятность – нулевая гипнабельность. То, что он не хочет нам сказать, нельзя вытащить никакими клещами, даже при помощи глубокого гипноза. Что вы можете сказать по этому поводу?
– Это случилось после аварии на транскомпе, – сказала Мила. – Помните, была авария на центральном узле МУП «Водоканал»? Игорь попал под атаку Ашшура, или как его там… Селещука. Три дня он пролежал без сознания, а когда очнулся, позабыл многое. Ему здорово досталось. Бедный Игоречек. Наверное, и его негипнабельность оттуда же.
– Вы любите его?
– Да, – сказала Милена и опустила голову. В глазах ее защипало.
– До сих пор любите?
– Да.
– Почему же вы с ним не общаетесь? Он не отвечает вам взаимностью? – Шабалин деликатно кашлянул в кулак. – Простите меня, Милена, но… Мне действительно нужно знать это.
"Это не Игорь, это Иштархаддон, – едва не вырвалось у Милы. – Игорь умер".
Не вырвалось.
"Я – ценный объект исследования, – вспомнила она слова Игоря. – Передадут меня в какое-нибудь закрытое учреждение. И лет сто будут изучать – что я такое из себя представляю и можно ли как-нибудь использовать меня на благо страны в качестве боевой единицы. Это в мои планы не входит"…
Игоря больше не было. Но то, о чем он говорил, могло относиться не только к нему. Роль подопытной свинки угрожала сейчас всем троим, выжившим в той кровавой каше – и Иштархаддону, и Ивану, и, конечно, ей, Милене.
Изворачиваться до последнего. И ни слова о том, что Игорь был креатором.
– Я люблю того Игоря, который был до всей этой истории, – сказала Мила. – Вы правы, он сильно изменился. Этого, теперешнего Игоря я не люблю. Он хороший, но не мой. Он пытался сделать все, что мог, чтобы я полюбила его, но я… Я не смогла. Я понимаю, что это глупо, но я лучше буду жить воспоминаниями о прежнем. Может быть, когда-нибудь эта болезнь пройдет.