– Каждый житель Первого континента? – спросил Вениамин.
– Ну, ты гуторишь, – усмехнулся Сид. – На Мусорном острове утилизируются отходы со всей Галактики. Вот тебе и статья бюджета.
– Ты мозгуешь, шо утилизация отходов такой выгодный бизнес, шо на доходы от него можно прокормить целую планету? – Вениамин с сомнением покачал головой.
– Не всю планету, а только один маленький континент, – уточнил Сид. – К тому же, як я слухал, на Мусорный остров свозится такая дрянь, якую боле ни в одном месте не примут. Разумеешь?
– Теперь разумею, – кивнул Вениамин.
– Ну, во! – удовлетворенно наклонил голову Сид. – Завтра сам Мусорный остров узришь.
– То есть як? – опешил Вениамин.
– А вот так, – развел руками Сид. – Хто, мозгуешь, весь тот мусор разгребает?
– Осужденные? – как-то совсем уж легко догадался Вениамин.
– Найн, – отрицательно качнул головой Сид. – Не осужденные, а приговоренные.
– Разве для того, шобы приговорить к наказанию, человека не треба сначала осудить?
– Найн, – снова качнул головой Сид.
Вениамин посмотрел на парня с подозрением. Для человека, приговоренного к работам на свалке токсичных отходов, вид у него был слишком уж беспечный.
– Значит, завтра нас отправят на Мусорный остров? – еще раз для верности уточнил Вениамин.
– Индид, – кивнул Сид.
– Всех, – обвел рукой ряды камер-клеток Вениамин.
– Ну, почти всех, – ответил Сид.
– И на якой срок?
– Ты о чем? – удивленно вытаращился на него Сид.
– Когда мы назад вернемся? – иначе сформулировал вопрос Вениамин.
Сид криво усмехнулся. А может быть, поморщился от зубной боли.
– С Мусорного острова не возвращаются.
– Як же там люди живут? Среди токсичных отходов?
– Не ведаю, – пожал плечами Сид. – Я там не был.
Вениамин прошелся по камере, остановился возле решетки, провел ладонью по лицу.
– Хай, ну и порядочки у вас.
На это заявление Сид ничего не ответил – какой смысл обсуждать существующую систему, если изменить ее нельзя. Мир несовершенен, и с этим, увы, ничего невозможно поделать. И прав тот, кто относится к сему факту с философским спокойствием.
– Тебя как кличут-то? – спросил Сид-философ.
– Вениамин. Вениамин Ральфович Обвалов.
– Зря ты прифлаел на Веритас, Вениамин Ральфович.
Как ни странно, но ни в голосе, ни во взгляде парня не было даже намека на насмешку.
– Ара, инц лясир, Сид. Порочный – это твоя фамилия?