Я уж было решил, что всё, конфликт исчерпан, но лебедь оказался
не робкого десятка. Заложив крутой вираж, птица развернулась и сама
атаковала змея, который, потеряв добычу, заинтересовался мной.
Пресмыкающее, покрытое переливающейся на солнце чешуёй,
устремилось в мою сторону, явно собираясь перекусить мной ты
смотри, а ведь тварь не простая, в стадии формирования нимба. Может
и способностью ударить.
По телу твари прошла волна, и змей потускнел, стал словно
иллюзорным. Чёрт, если бы не моё умение не поддаваться иллюзиям, я
бы вообще не увидел его. Рванув с плеча ружьё, я уже собрался
пристрелить пресмыкающееся, когда лебедь нанёс удар.
Десятка два золотых перьев, с шелестом, словно метательные ножы,
сорвались с крыльев птицы и понеслись к змею. Тот, почувствовав
неладное, попытался извернуться, но куда там. Чавкающие звуки
стали, входящей в плоть, яростное шипение, и тварь забилась в
предсмертной агонии.
Лебедь, пролетев вперёд, приземлился метрах в тридцати от
умирающей добычи, еще минуту назад мнившей себя охотником. Змей уже
издох, и если бы не троица ангелов, я бы продолжил свой путь. Но,
не судьба.
- Изгой, или паломник? - сходу, без каких-либо приветствий,
спросил один из адептов Света, приземлившись в паре метров от меня.
Вот идиот, я ж в руках огнестрел держу, а если бы выстрелил, на
одних рефлексах.
- Изгой. - ответил я так, как меня научил Цандр.
- Какую эпитимью наложил на тебя Создатель? - продолжал допрос
светлый.
- Прикончить тварь, в стадии формирования бога. - ответил я
полуправду. И не прогадал.
- Тебе повезло, изгой. Мы видели янтарного змея, в трёх
километрах отсюда. Если не уверен в своих силах, поспеши, пока он
сыт и отдыхает. Удачной охоты! - последние слова ангел, в стадии
формирования нимба, уже выкрикнул в полёте. Чёрт, неужели проканало
и меня не узнали.
- Благодарю! - только и успел крикнуть вслед удаляющейся троице.
Вот она, разница между адептами Хаоса и Света. Одни попытались бы
меня убить, так как я чужак, а другие постарались помочь.
Бросив взгляд на лебедя, отрывающего от змея куски плоти, я
выругался. Вся голова, шея и часть крыльев пернатого были
перепачканы алым. Птица жадно заглатывала сочащееся кровью мясо,
при этом недобро косясь на меня янтарным глазом. Чёрт, куда делось
всё очарование этого чистого места? Снова кровь и смерть. Бр-р!