Амиланд старалась не глядеть на брата, во всяком случае, не поднимать глаза выше его груди. Ей хватало вида скрещенных ладоней и широких бирюзовых браслетов на мощных запястьях. Такие руки свидетельствуют о природной силе, а природа не обидела Кимлада ни в чем.
– Если меня не подводит память, то ваша старшая дочь уже вошла в возраст женственности, Лилейная.
– Да, это так, светлейший.
«Наша дочь», – мысленно поправила она.
– Значит, настало время определить ее дальнейшую судьбу?
Амиланд промолчала, старательно прибив улыбку к губам здоровенными гвоздями своей воли.
«А ты, видно, уже все определил, драгоценный мой».
– У меня есть на примете несколько прекрасных семей, которые мечтают породниться с семьей Чирот, – продолжал князь, глядя куда-то поверх головы Амиланд.
«Под какого старого ублюдка ты решил ее подложить?!»
– Что же касается вашего сына…
«Нашего сына!»
– …то я бы хотел видеть его среди своих пажей. Он уже достиг подходящего возраста?
«Можно подумать, ты не знаешь, скотина?»
– Да, светлейший.
– Разумеется, это всего лишь мои пожелания, но согласитесь, леди Амиланд, они вполне разумны.
– Совершенно согласна с вами, Богоравный. Стоит ли слабой женщине спорить с вашей мудростью? – Амиланд улыбнулась сюзерену, делая над собой неимоверное усилие, чтоб он не догадался о ее истинных чувствах. Впервые в жизни для этого понадобились все силы и весь опыт придворной дамы. – На все пребудет ваша воля, светлейший, – отчеканила леди Чирот, глядя прямо в глаза своего единоутробного братца. Если бы взгляды могли убивать, он бы уже корчился в агонии, исходя кровью и криком.
– Я счастлив это слышать.
Опять нижайший поклон, пять шагов назад, еще поклон, уже менее подобострастный, и стремительное исчезновение из поля зрения Великого князя. Со своего места заслуженного предками, веками служившими верой и правдой властителям Даржи, Амиланд прекрасно видела родича.
«Демоны тебя побери, Кимлад! Не смей так поступать с МОИМИ детьми! Не смей жертвовать их судьбами и жизнями во имя твоих замыслов и целей!»
Брат, как всегда, почувствовал ее неистовый свирепый взгляд и ухмыльнулся краешком чувственных губ. Это почти неуловимое движение, такое знакомое и ожидаемое, охладило пыл леди Чирот.
«На этот раз тебе не переиграть меня, сокровище мое», – пообещала она мысленно. Им обоим.