Он вошел в здание, переступил через мертвого и в этот
момент впереди снова раздались выстрелы. Кто там воюет, он не знал
– хотя умная броня и нашла Саларви, но отмечала только передвижение
бронекостюма, спутница так и не включила связь. Но это оказалась
именно Сапаренд – дверь в конце коридора, почти у лестницы, ведущей
на второй этаж, распахнулась, и оттуда вывалился человек. Это была
девушка, работавшая в заведении, тело чуть прикрывала ткань. Однако
она была мертва – шлем приблизил изображение и Кротов скривился –
над правой грудью зияло обожженное сквозное отверстие.
Сразу же следом за мертвой из дверей выскочил человек в
броне, Вовка уже знал, что это Саларви – броня подсказала это за
секунды до её появления. Однако он все равно вскинул оружие и
поймал её в прицел. Он уже видел, как та действует, и понял, что от
нее можно ожидать всего – даже очереди по ближайшему союзнику. Но,
к его удивлению, она даже не обратила большого внимания на него.
Только махнула рукой – следуй за мной – и побежала к лестнице.
Похоже, опознавание свой-чужой она все-таки включила, в отличие от
связи.
Кротов не стал заморачиваться и побежал за ней. На ходу он
заглянул в дверь, из которой только что выскочила Сапаренд. Он
опять выругался – на полу лежали еще два трупа, и опять это были
девушки из заведения. Полуголые тела без всякого оружия. «Она точно
чокнутая, - подумал он. – Этих-то за что?»
Он чуть выждал – пусть охранница первой выскочит в коридор
второго этажа. Не может же быть, чтобы нападавшие совсем забыли об
обороне. Наверняка, они поставили кого-то, кто следит за входом.
«Тем более они же видели, что я сбежал». Если же они даже этого не
сделали, то это точно идиоты и им не воевать, а только долги из
торговцев выбивать. Но, похоже, это действительно было так,
Сапаренд уже наверняка была на втором этаже, а игольники не
работали. После того, что Вовка увидел внизу, у него уже не было
никакого желания прикрывать эту сумасшедшую киллершу. Поэтому он не
торопился. И лишь когда он уже почти поднялся, на этаже, наконец,
заговорили игольники.
Кротов мгновенно выбросил все лишние мысли из головы и
превратился в зверя. Он вел себя так, как учил когда-то отец. С
самого раннего возраста с тех пор, как он себя помнил, его
постоянно окружало оружие. Отец начал брать их с братом в лес, как
только они смогли носить мелкокалиберку. Он научил их азам охоты –
как выследить зверя, какое опережение брать при стрельбе по летящей
птице, как сидеть в схронке, ожидая, когда зверь придет на солонцы.
В классе пятом, он уже сбегал из школы, тихо брал дома, мелкашку
или их с братом старый дробовик, и убегал в лес. И до самого
вечера, вместо уроков, бродил по тайге. Без добычи домой он не
возвращался – всегда приносил хотя бы пару рябчиков. В четырнадцать
лет он добыл первого большого зверя – изюбря, и не на солонцах, а с
подхода. Тогда отец сказал, что больше ему учить Вовку
нечему.