С этими мыслями Марк произнес:
- Отлично, раз вы согласны, жду вас завтра, к восьми утра. Можете ничего с собой не брать. Все купим на месте. Вам нужно будет произвести впечатление модной женщины. И не вздрагивайте так. Все это за мой счет.
Уборщица покраснела, и Марк понял, что угадал правильно: она стыдилась своей нищеты.
Закончив давать указания, Марк вышел из комнаты и отправился к себе в кабинет. Перед поездкой следовало завершить сразу несколько дел и отправить три-четыре письма. Потом Марк будет полностью свободен.
Уборщица ушла как обычно, то есть примерно через пару часов. Услышав захлопнувшуюся дверь, Марк оторвался от экрана компьютера, поднялся из кресла и вышел на кухню. Ему требовался перерыв. Крепкий горячий кофе, кусок пиццы из холодильника – то что нужно для заправского холостяка.
Кофе придал сил, как раз хватит, чтобы до вечера доделать все задуманное.
Завтра нужно встать в шесть-полседьмого, чтобы быть готовым к приходу уборщицы.
Марк припомнил ее внешность и покачал головой. Вообще-то, первым делом ее нужно сводить в салон красоты. А то появится на людях с ней, и сразу возникнут вопросы, кого он на работу берет. И не экономит ли на зарплате?
Последняя мысль вызвала в нем ухмылку.
Сколько бы он ни платил уборщице, вряд ли она так уж часто посещает парикмахерскую. Скорее, экономит на всем. Она, похоже, из породы тех людей, кто уверен, что их внешность далеко не самая важная в мире вещь. Что ж, ей придется убедиться в обратном, пусть и на какое-то время.
На этот раз Нина шла домой пешком. Ее не пугали ни лужи, ни ветер, ни сырость. Она, наверное, и не ощущала ничего этого. Впрочем, с уверенностью Нина ничего сказать не могла. Она находилась в каком-то состоянии, больше похожем на то, которое испытывают после наркоза. Вроде и в себя практически пришла, а все равно дура дурой. Ни имени не помнишь, ни возраста. И перед глазами пелена, толстая и серая. Вот и Нина шла с такой же пеленой, только не перед глазами, а вокруг. Двигалась, как тот ежик, который лошадку в тумане искал. Ноги передвигались сами собой. А Нина… Нина снова и снова пыталась осознать случившееся.
Ее позвали в поездку, в другой город. Нет, не так. Ее. Позвали. Да, не кого-то там другого, ту же Наташку, а ее, Нину, тихую, закомплексованную серую мышь. Работодатель вдруг вспомнил о ее существовании. Он внезапно обратил на нее внимание. Как будто рядом не было никого другого. Да стоило ему только пальцем поманить, и все, ну, многие так уж точно, знакомые женщины в окружении Нины, намного красивее и ухоженнее ее, бросили бы дела, любые, и помчались бы с этим красавчиком куда угодно. Но он почему-то выбрал Нину. Еще и деньги заплатить пообещал. Последний пункт был вообще из области фантастики. Ей заплатят за поездку. Мало того, еще и вещи купят. Ей. Новые.