А вот в чёрных балахонах ни одной иголочки не торчит. Я уж
сначала испугался, что это какие-нибудь псионы, но те, судя по
слухам, и без оружия нас бы уделали, причём ещё до того как мы
ворвались. А раз стреляют из оружия, пусть и такого странного,
значит обычные человеки. Вот только иглы Коллинза лежат у их ног
горкой, а пули Жаба и новобранцев отскакивают от балахонов и
бессильно сыпятся вниз, только немного отталкивая чернокнижников.
Что за броня такая?
Фигуры в чёрном не промахиваются, каждый зелёный снаряд оплетает
очередную жертву. И это не смотря на то, что по противникам
беспрестанно колотят пули, заставляя пятиться и содрогаться.
Я плавно вдавил гашетку. Шёёёп. Тугоплавкая бронебойная болванка
не срикошетила от балахона, но и не пробила его. Фигуру в чёрном
просто протянуло по полу и шмякнуло о противоположную стену зала.
Шёёёп. Следом улетел второй балахон. Сила удара такова, что ребята
в чёрном даже не смогли удержать своё оружие в руках, оно упало на
пол там где они стояли перед полётом. От удара о стену чёрных
вырубило, а может и все кости переломало.
Воцарилась тишина. Во всём зале на ногах только мы — трое
сержантов. Всюду торчат иглы. Половина зала залеплена зелёной
слизью, она быстро твердеет становясь похожей на полупрозрачную
резину. Слабо шевельнулась одна из фигур в балахонах. Никто из
новобранцев не подаёт признаков жизни, парни заклеены в коконы.
Трогать «сопливую» фигню никто из нас не спешит. А ну как тоже
прилипнем?
Первым опомнился Коллинз. Задёргался, безуспешно пытаясь
высвободить ноги.
- Вытаскивайте меня, вашу мать! Быстрее!
- Разбежались, - хмыкнул Жаб внимательно контролируя периметр,
на случай если остались живые противники, и знаком показал мне
осмотреть выходы. - Не трясись. В данный момент опасности для тебя
нет. Потрогай пока эту жижу ножом.
Старшина ещё пару раз рванулся, натужно взвыли усилители
костюма, но сдвинуть владельца с места не смогли. Коллинз вытащил
старенький вибронож, осторожно потыкал слизь. Она выглядит
затвердевшей и не прилипла к лезвию.
Мы с Жабом разошлись. Он проверяет операторов кроссовера,
лежащих лицами вниз на своих терминалах залитых кровью. Я пытаюсь
заглядывать в смежные комнаты, но почти все двери заварены. Лишь
одна подалась на удар ногой, за ней оказался длинный коридор
заканчивающийся главным выходом наружу и заваленный разным
хламом.