Несколько, особо молодых и симпатичных, озорно подмигивали и
обещающе выгибали спины отчего полные груди того и гляди могли
выкатиться из под топиков. Все сто пятьдесят шагов до хижины,
Триерта не покидал мощный стояк.
Однако он сразу пропал стоило рассмотреть хлипкую хибарку
поближе. Угораздило же так попасть. Мозг ещё отказывался
воспринимать действительность. Может всё окружающее сон? Сейчас он
растает и Триерт проснётся в своём небогатом, но уютном модуле на
Денева-6?
Связь нейросети с общей сетью пропала как только челнок вошел в
плотные слои атмосферы. Очень непривычно и неуютно наблюдать
мигающий значок дисконекта. Триерт видел подобное лишь в особо
секретной комнате одного профессора из ДВФК. До того момента
будущий посол считал, что такого и быть не может. Сейчас это
мигание заставляло коситься в правый верхний угол и вызывало
раздражение.
Лёгкий бриз зашуршал по кривым стенам низкого строения, вырвал
пучок соломин из неряшливой крыши. Одна из них, закрученная потоком
воздуха, кувыркнулась и ощутимо кольнула в глаз вышибив слезинку.
Триерт тряхнул головой и потёр веко.
«Тут я проведу следующих три стандартных года» - Чуть не плача
осознал он и потянул корявую деревяшку заменяющую дверную
ручку.
Скрипучая преграда отворилась приоткрыв убогую обстановку и
смутно знакомого рыжего толстячка сидящего на самодельном
кресле-каталке. Оно, кстати, не каталось поскольку пол в хижине
песчаный, по такому особо не поелозишь.
- Профессор Заларон? - удивлённо уставился на хозяина Триерт. -
Но как же?..
- Входи, входи, - растянул улыбку рыжий профессор и с хохотом
добавил. - Дверь можешь не закрывать. Один хрен всё видно.
Гость мимоходом огляделся. Стены свитые из тонких прутиков и
укрытые большущими листьями прекрасно закрывают от солнца, но
совершенно не экранируют от окружающего мира. Потому хижина не
нуждается в окнах. При очередном лёгком дуновении ветра края
некоторых листьев загнулись и Триерт разглядел сквозь стену молодую
туземку стоящую у воды и наклонившуюся над раковиной торчащей из
песка.
Плавные изгибы тела женщины вызывали желание прикоснуться,
упругие бёдра манили, цвет кожи немного отличался от привычного
нежным перламутровым оттенком, но это лишь добавляло пикантности.
Триерт снова почувствовал возбуждение и поспешил отвернуться.