Что скрывать —танцевать я не умела. Не было такой практики, да и учить меня было некому.
Гвен, Гинго, Сирвиг и Игуми веселились вовсю.
— Что задумалась, красавица? — Шаваро в сторонке дымила своей трубкой с едким табаком.
— Да вот, беда несусветная — танцевать не умею, — посетовала я на проходящее мимо меня очередное мирское удовольствие.
— Как так-то? — усмехнулась старая цыганка. — С огнем ты порхаешь словно птица, заставляя сердца многих мужчин стучать бойкими каблуками на танцевальном помосте, а просто вот так, под музыку, боишься?
— Я… не боюсь, — тут же смутилась от откровенных слов Шаваро. — П-просто…
— Ни с кем еще не танцевала, — добрая знакомая закончила фразу за меня, а я покраснела до самых кончиков волос.
Ну не танцевала никогда и ни с кем, и что из этого? Мне ли было расфуфыривать хвост перед кавалерами в попытке привлечь их своими сомнительными прелестями. Моя жизнь была совсем другой, и то, что я попала к бродячим артистам, стало для меня великим счастьем.
У меня появилась семья, близкие и родные люди хоть и не по крови, но по духу.
«Жизнь бродяги не для тебя, девочка», — часто говорила Шаваро.
А для кого? Именно с ними я стала по-настоящему счастливой, да и свободной.
— Если не с кем не танцевала, — снова заговорила цыганка, прервав мои мысли. — Значит, и не любила, и не целовалась, поди!
Она рассмеялась низким грудным смехом, вгоняя меня в смущение дальше некуда. Монисты на её платке зашлись медным звоном.
— Не стесняйся, — Шаваро вытряхнула свою трубку, отчего запах жженого табака сильнее ударил в ноздри, но это был благородный запах дружбы, которым всегда веяло от этой женщины. — Неумение торговать своей жизнью, разменивая её на мелочи — великая добродетель. Но ты не сельская простушка отнюдь хоть и несёт от тебя невинностью за версту! А если уж решишь, кому подарить свой первый раз, пусть он будет прекрасен, хорош собой и люб тебе. Любовь не грех! Главное, чтобы всё было взаимно.
Вот уж еще чего не хватало! Даже думать не хочу о таких вещах…
Сильные руки вдруг обхватили мою талию. Я не успела опомниться. Только вскрикнуть успела от страха, но рот мне быстро зажали. Негрубо, как-то по-свойски, заговорщицки. Думала сейчас Шаваро поднимет шум и выручит, но та, как назло, уже куда-то исчезла.
Вечно она со своими фокусами — неожиданно появляется, а потом исчезает в самый неподходящий момент.