– Возьму фамилию отца, – откликнулся синтетик уже
живее. – Вольф.
– Хайнрих Вольф, значит, да?
Эрвин пребывал в блаженном неведении, что Фантом
тактично опустил одну незначительную деталь. Об истории, давно
ушедшей в прошлое, можно было рассказать без опасений, ведь она не
была какой-то особой тайной. Да и если покопаться по досье Вольфа,
наверняка реально было всё это найти. А вот про нервное отношение
Альберта к обращению «отец» Фантом решил всё-таки промолчать. В
конце концов, это же такая мелочь и столь неважно сейчас, об этом
совсем не обязательно знать посторонним. Сейчас главное найти и
спасти, а о том, что Альберт скажет, можно будет подумать уже на
месте.
– Значит, этот вопрос закрыт, – кивнул
техник.
Эрвин тем временем прикидывал, как бы поаккуратнее
ознакомить Фантома с дальнейшей авантюрой, в которой сомнительным
моментом было практически всё, начиная от слова
«Синдикат».
Начистоту говоря, старик и сам был не в восторге от
необходимости связываться с этими пираньями лишний раз, но все
прочие варианты нелегального получения удостоверений личности всё
равно в конечном итоге приводили туда же, просто окольными путями,
как правило ещё более опасными и ненадёжными, чем обращение к
знакомым напрямую. Прямой контакт оттуда у Эрвина был один –
Ренард. Остальные были корешами этой рыжей шубы, приходившими в
ремонт по его наводке. Большинству из них Эрвин предпочёл бы
никогда не открывать дверь, но клиенты есть клиенты, деньги есть
деньги, а некоторые вещи перекрывают и первое, и второе – и там уж
хочешь не хочешь, будешь вынужден провести операцию.
– Как я уже говорил, есть у меня знакомый… – начал
Эрвин.
В конце концов, Фантому тоже не обязательно знать
99.9% фактов об этом замечательном «знакомом». Вот Эрвин и счёл за
лучшее их замять, оставив на поверхности только красивенькую
жизнеутверждающую верхушку айсберга:
– …он может нам помочь.
Вынужден будет. Если этот вшивый лис не хочет
отправится на воротник.
– Ваш друг? – уточнил Фантом.
Образовалась неловкая пауза: Эрвин задумался, какой
ответ из всех возможных будет меньшей ложью. За неимением
альтернатив оставалось признать, что…
– Да, – наконец
произнёс старик мрачно. – Мой друг.
Ванкувер,
окрестности морского порта
Алекс тихо ненавидел весь мир, и мир отвечал ему
взаимностью.