– Вы ранены?
Мужчина пошевелился, наконец подавая признаки
жизни.
– Ранен. Но жить буду, – глухо повторил он. – Мне
нужен ремонт и зарядка. Я всё оплачу.
– И где вас так угораздило?
– Подстрелили.
«Содержательно»,
– вздохнул про себя Йегер, но вслух не сказал ничего, только
кивнул: ну, снимайте верхнюю одежду, проходите.
Посетитель стащил с себя куртку. Под той оказался
разгрузочный жилет, надетый поверх футболки грязного
зеленовато-коричневого цвета, короткие рукава которой не скрывали
обеих рук. Сломана была только левая конечность. Однако и правая,
так же оказавшаяся протезом, пребывала не в лучшем
состоянии.
Под облезшей кожей на биоматрицах и разошедшейся
синтетической плотью открывалось серое с чёрными вставками покрытие
из металла и пластмассы. Имитация свисала рваными матерчатыми
лоскутами, неприятно напоминая настоящее мясо, только бескровное.
Местами виднелись наложенные как попало нити и характерные белые
полосы «шрамов»: похоже, владелец протеза неоднократно зашивал и
заклеивал разрывы самостоятельно, до последнего не обращаясь за
помощью в ремонт. Причины могли быть самыми различными, от
банальной нехватки денег до проблем с законом.
Проблемы с законом здесь были у каждого третьего,
проблемы с деньгами – у каждого второго. Те счастливчики, кому
удалось миновать и то, и другое, шли в нормальный сервис, а не к
одиночкам с сомнительной лицензией.
Поймав на себе напряжённый взгляд, киборг застыл
вполоборота, искоса смотря на техника в ответ. Глядел как-то тяжко
и очень недоверчиво, будто ожидая подвоха. От этого странного,
практически неподвижного взгляда становилось не по себе: неприятно
напоминал взгляд военных марионеток, хотя по возрасту мужчина никак
не мог быть одним из них.
Только сейчас Эрвин обратил внимание, что глаза у
посетителя неестественно бликуют, а их зрачок стеклянно блестит,
выдавая объектив камеры. Импланты. Качественные, от живых глаз так
сходу не отличишь, пока не приглядишься.
И сколько ещё у него замен? Откуда у него всё это? Да
нет, скорее, вопрос надо ставить по-другому: что с ним случилось?
Никто в здравом уме и по доброй воле не отказывается от
собственного тела взамен на механику. Протезы, даже самые новые,
по-прежнему остаются костылями. Да, качественными; не просто
возвращающими, а расширяющими возможности владельца; но, всё же –
костылями. За спиной каждого такого «героя» – история, а зачастую и
не одна, о том, как он это всё получил. Далеко не все желают
делиться своей бедой. Ещё меньше из этого хотелось бы знать. К
Эрвину редко приходили настолько аугментированные личности, и это
навевало не лучшие воспоминания. Далеко не лучшие.