Эрвин открыл было рот, чтобы сказать, что суд в таком
случае – куда худший вариант развития событий, но вовремя прикусил
язык. Скорее всего, Фантом и сам это прекрасно понимал. А если нет
– так лучше будет ему не задумываться об этом лишний
раз.
– Проект, о котором я говорил, он давно закрыт. Или
переведён в статус секретного. Я не знаю наверняка, Альберт мне не
рассказывал. А я и не спрашивал, – с досадой добавил он. – Но
дело-то не столько в этом. Я боевая биомашина, у меня вшиты старые
военные программы. Не говоря уже о том, что отец сам по себе
нарушил очень много внутренних правил, создав меня – взлом
комплектующих, неправомерный доступ к техпроцессам, я даже
представить не могу, сколько там ещё наберётся…
Наберётся там на публичную казнь как минимум, даже
без перечисленных мелочей. И всем будет легче, если в корпорации
решат отделаться от проблемы по-тихому, не привлекая к ней
общественного внимания. Скандал международного уровня в этой
ситуации не сдался никому, даже подсудимому.
– AEON устроили обыск на квартире, – голос Фантома, и
без того монотонный и тусклый, звучал совсем убито. – Ничего не
нашли. Но похоже, они не меня искали, что-то другое. Альберта
увезли. Куда – не знаю, потерял след. Знаю только, что его обвинили
в несанкционированном доступе к какой-то информации, ко мне
отношения не имеющей. Это всё, что я смог выяснить. Обо мне AEON
по-прежнему не в курсе. Если узнают… Альберта устранят сразу. Если
он ещё жив, конечно. Надеюсь, что жив. Я даже не знаю, где он. Не
знаю, что мне делать, куда мне идти. Пытаюсь как-то выжить, что-то
придумать. Я обычно долго на одном месте не останавливался, чтобы
не привлекать к себе внимания. А потом так вышло, застрял тут
осенью… выбраться уже не смог.
– А с чего ты вообще решил в эту дыру наведаться?
Наверняка же сам слышал, что здесь за место… теперь.
– Слышал, да… я контакты искал. Кого-то из «своих»,
кому можно доверять, кто может помочь. Я услышал о вас месяц назад,
думал к вам пойти, но…
Он замолчал, отвёл взгляд в сторону.
– И почему не пошёл? – подбодрил Эрвин.
– Смеяться будете. Мне было очень страшно. Не знал, с
чем идти, что сказать. Глупо прозвучит, но я боялся, что вы меня
можете сдать полиции или AEON. Или просто выставить. Конечно,
последнее не так страшно, но… я же никогда не общался с другими
немцами, кроме отца, я понятия не имел, как себя вести. Не был
уверен, что меня вообще будут слушать только потому, что я тоже… –
Фантом уныло хмыкнул. – Хотя я даже не человек, а за кого меня
принимают – вы и так уже поняли.