— Дождемся ночи и пугнем австрийца.
Он поменьше, даст Бог, с одной утопнет. А не взорвется — нам легче
удирать, не всполошим врага. Через два часа увидим.
Посмотреть было на что. Ночь над
Эгейским море чудо как прекрасна. Яркие звезды, едва прикрытые
легкими облачками, смотрятся в безупречно чистую воду, из которой
всплыл острый темный силуэт.
«Кракен» с полными систернами
главного балласта и продутой уравнительной чуть высунул рубку из
воды, покачиваясь на легкой волне, скорее похожей на озерную,
нежели морскую. Черноусов открыл люк.
Оба британских броненосца, один с
креном градусов пятнадцать, второй с дифферентом на корму,
соревновались в умении экипажей бороться за живучесть. Австриец
куда-то отошел, явив благоразумие. До ближайшей канонерки не более
четырех кабельтовых.
В акустическом приборе тишина,
только обычные звуки моря. Нет сомнения, союзники тоже слушают
воду, тщатся засечь лодочные шумы.
Мичман дал оглядеться
старпому.
— Ближе всех британец на боку. Ему
отправить презент с этого борта — привет Нептуну, джентльмены.
Австрийца во тьме не сыщем.
— Так что бьем льва, ваше
благородие.
— К погружению под перископную
стоять! Самый малый вперед! Погружение! Поднять перископ! Лево
руля!
С дистанции, лишь вдвое большей
длины самого парохода, капитан тщательно выбрал место удара. Где-то
под трубами машинное отделение. Британцы не самые радетели
непотопляемости, вряд ли там переборки меж кочегарным и машинным.
Пусть Бог отвернулся и торпеда не взорвется, четырнадцатидюймовая
дыра в тонкой обшивке подводной части знатно увеличит
подтопление.
— Шестая, пли! Стоп, машина. Средний
назад.
Мучительные секунды, пока торпеда
преодолевает последние сажени. Акустик снял прибор, но и без него
слышен гулкий удар металла о металл. Секунда острого разочарования,
потом запоздалый взрыв и громкое «ура» на все Эгейское море. Теперь
не нужно блюсти безмолвие — вражеские слухачи сорвали рамки с
головы, растирая ушибленные грохотом уши.
— Стоп, машина. Средний вперед,
право руля.
По волнам пляшут пятна прожекторного
света. Когда в них попадает мусор от погибших днем судов,
наблюдатели орут: periscope! Туда же летят десятки снарядов. О
каком количестве русских утопленных субмарин доложат адмиралтейским
лордам? Ежели считать по траченым припасам — десяток, а то и
поболее.