- Ну что ж, давайте, Станислав
Наумович, готовьте посылку для Изольды и поляков. Я сегодня возьму
в поставке двое саней, чтобы тянуть их за снегоходами.
Связывайтесь, уточняйте потребности, собирайте груз, людей. Завтра
с утра выйдете. Я рассчитываю, что к вечеру вы все вернетесь.
Через полчаса в крепости началась
легкая суматоха, нарушая сложившийся уже ритм жизни. Кто-то куда-то
бежал, кто-то что-то тащил, откуда-то слышался возмущенный голос
Хорина:
- Жертвы! Жертвы советской
педагогики! Ну кто же так делает!
Ближе к полудню Михайленко притащил
список заявок от поляков – то, чего не было на складе или не
удалось вырвать из цепких рук коменданта. Бородулин быстро,
наметанным уже глазом, просмотрел бумагу. Ничего
сверхъестественного, все легкое, вполне можно заказать. В
сегодняшней поставке нет ничего особо срочного, можно и подвинуть
часть позиций. Например, мебельную фурнитуру для Папасатыросов.
- Андрей Владимирович, у меня есть
еще личная просьба.
Заместитель пододвинул по столу еще
один листок. Бородулин вчитался:
- Килограмм фисташкового
мороженого?
Андрей пристально поглядел на
Михайленко. Контрразведчик старательно удерживал невозмутимое
выражение, но Андрей уловил на его лице легкую тень смущения. Он и
раньше замечал некоторые мелкие детали. Например, то, что
заместитель старается сеансы связи с Изольдой проводить лично и,
обычно, затягивает их сверх необходимого. Если же учесть, что
бывший майор спецслужбы ранее не был замечен в любви к сладкому, то
его просьба означала просто откровенное признание. Правда,
подозревать его в легкомыслии не стоило. Наверняка он досье на
Изольду добыл самое полное, проверил и перепроверил, чтобы быть
абсолютно уверенным в отсутствии неприятных сюрпризов. И все-таки
Бородулин спросил:
- Вы уверены в своем выборе,
Станислав Наумович?
Прежде, чем ответить, Михайленко
немного задержался, словно хотел еще раз убедиться в правильности
своего решения.
- Думаю, что да. В таких случаях,
конечно, трудно быть уверенным на сто процентов, но девять шансов
из десяти, что все получится хорошо.
- Не поймите превратно, но меня,
собственно, беспокоят возможные попытки нашей общей знакомой выйти
на первые роли.
- Я понимаю ваши опасения. Но, думаю,
они напрасны. Поверьте, я провел с ней достаточно бесед, и еще
больше времени очень серьезно думал, считал и анализировал.
Конечно, голову на отсечение я не дам, но шансы на неблагоприятный
исход минимальны.