Вновь передёрнув цевье, Артём,
озираясь по сторонам, быстро достал из кармана и отработанными
годами движениями дослал в магазин четыре картечных патрона. После
чего также по низу переместился к правому борту. Выглянуть сбоку он
не успел, так как увидел скачущего в его сторону всадника. То есть
увидел коня и ноги сидящего на коне всадника. И выстрелил в грудь
коня. Свинцовая восемнадцатимиллиметровая пуля весом 42 грамма на
скорости 440 метров в секунду посадит на жопу носорога. А уж коня
тем более. Конь вместе с седоком завалились на бок и Артёму
открылся ещё один всадник, отъезжавший от первой фуры. Тот даже
выпустил в сторону Артёма из револьвера облачко дыма и пуля выбила
щепу из колеса телеги совсем рядом. В ответ Артём, быстро-быстро
дёргая цевьем, дважды выстрелил в дальнего всадника. На дистанции
25 метров картечь разошлась. Досталось и всаднику, и его лошади.
Сначала дёрнулся человек и выронил револьвер, затем взбрыкнула
лошадь и понеслась. Артём подумал, что всадник только ранен и
уйдёт, но после нескольких скачков тот вывалился из седла и мешком
упал на землю. А лошадь так и ускакала.
В этот момент Артём увидел, что от
упавшей ранее лошади приподнимается предыдущий противник. Ружьё,
которое враг держал сначала в руках, у него выпало и теперь он
вытаскивал из кобуры револьвер. Артём тут же всадил ему заряд
картечи в лицо, которое мгновенно исчезло, разлетевшись брызгами
вместе с головой.
Оставаясь внизу, ниже уровня днища
телег, Артём заметил с левой стороны фургонов ноги, бегущего в его
сторону человека. Ноги эти были в характерных таких сапогах, каких
не было ни у кого из его попутчиков. Не думая ни секунды Артём
выстрелил по этим ногам картечью. Одну ногу у бегущего буквально
оторвало и тот рухнул на землю. Артём выстрелил повторно, уже
пулей. Тело дёрнулось от выстрела и замерло. Добавлять не
нужно.
Снова быстро оглядевшись по сторонам
– не подбирается ли враг со спины, Артём доснарядил опустевший
магазин помпы шестью картечными патронами и прислушался. Ни
выстрелов, ни топота копыт, ни каких-либо агрессивных звуков не
было слышно. От первой фуры доносился детский плач, а из их фургона
женские причитания. Он увидел, как с передка их телеги выпрыгнула
женщина и путаясь в своих длинных юбках побежала к первой фуре. По
ней никто не стрелял.