А он всё такой же. Симпатичный. Привлекательный. Парень, каким я помню его с детства. Давно возмужавший, конечно. Высокий, обаятельный… невероятно красивый. Тёмно-русые волосы слегка отрасли и немного завиваются на затылке. Море и влажность делают своё дело. Серые глаза смеются и сверкают так, будто знают секрет, о котором больше никто и не ведает. Красивые губы растянуты в улыбке, немного ироничной, конечно, или даже капельку ехидной. Прямо как в школе. Эта улыбка, наверное, не меняется с годами. И та девчонка, которой я была в средних классах, до сих пор западает на неё.
Он приехал, он рядом. Всё, теперь мы все вместе. А значит, я действительно дома.
– Соня, – приветствует он, и его глаза загораются, побуждая меня окончательно оторваться от подруги и подойти к нему.
– Думаю, Олег будет возражать насчёт таких перемен имён, – усмехается Сашка где-то позади нас, – ведь он собирался давать Лерке свою фамилию.
Не обращая внимания на плоские подколы Саши, я улыбаюсь и спрашиваю, как дела.
– Всё нормально, хорошо, – отвечает Миша. – Ух ты, целый год уже прошёл.
– Ты каждый раз так говоришь, – замечаю, прижимаясь лицом к его груди.
Потом пытаюсь отступить, но он не позволяет разорвать объятья, так что я вдыхаю поглубже и разрешаю теплу его тела и рук окутать меня.
– Но ведь это истинная правда. Триста сорок восемь дней, иногда триста сорок девять.
Я вздрагиваю, может быть, от его слов, а может, от чего-то ещё. В любом случае, цифры напоминают о нескончаемо убегающем времени.
– Ты один приехал? – внезапно для самой себя спрашиваю.
– А с чего мне вдруг приезжать не одному? – удивляется он.
– Не знаю, – пожимаю плечами, когда он слегка отстраняется, чтобы посмотреть своим потемневшим взглядом. – Саша сказал, что ты можешь приехать не один.
– Интересные предположения, – смеётся он. – Привести новых людей, создать очередь в ванную поутру. А ты будешь единственной, кто будет спать в одиночестве? Разве это справедливо?
– Тоже мне шуточки, – толкаю я его в грудь. – Ничего не меняется.
– Иногда постоянство – это всё, что у нас есть.
– Или всё, что нам остаётся.