– Я напишу ему и расспрошу о вас.
– А я жажду узнать, что вы потом делали со львами, которых убивали, – сказала Сюзи Бойд.
Высокомерие этого человека не раздражало ее так, как Маргарет и Артура. Он лишь забавлял ее, и ей очень хотелось заставить его разговориться.
– Их шкуры украшают полы Скина, моего поместья в Стаффордшире. – Хаддо сделал паузу, чтобы зажечь сигарету. – Я единственный человек, убивший сразу трех львов тремя выстрелами.
– А я было подумал, что вы уничтожили их своим красноречием, – заметил Артур.
Оливер наклонился вперед и положил свои большие ладони на стол.
– Буркхардт, немец, с которым мы в то время вместе охотились, свалился в лихорадке и не мог подняться с постели. Однажды ночью я проснулся от мрачных мыслей и услышал львиный рык неподалеку от нашего лагеря. Взял карабин и вышел наружу. Окрестности освещал лишь слабый лунный свет. Я отправился в одиночку, ибо знал, что туземцы тут не подмога. Вскоре наткнулся на полуобглоданную тушу антилопы и решил подождать возвращения зверей. Спрятался шагах в двадцати от их добычи. Меня окружала тишина необъятных просторов Африки. Я замер и ждал, ждал час за часом, пока почти не рассвело. И вот три льва появились на вершине скалы. Еще накануне я узнал, что это прайд – самец и две самки.
– Можно поинтересоваться, каким образом вы определили их пол? – с недоверием спросил Артур.
– Следы передних лап у льва намного больше, чем задних. У львиц же они примерно одинаковы.
– Пожалуйста, продолжайте, – попросила Сюзи.
– Львы вышли, ничего не опасаясь, в полный рост и в предрассветном тумане казались огромными, как чудовища из арабских сказок. Я прицелился в львицу, находившуюся ко мне ближе других, и нажал курок. Сваленная одной пулей, она без звука упала замертво. Лев взревел. Я быстро перезарядил карабин. И тут же понял, что лев заметил меня: пригнул морду, грива встала дыбом. Задранный хвост подергивался, красные десны обнажились в оскале, показались огромные белые клыки. Глаза налились кровью, он страшно зарычал. Затем, не поднимая головы, сделал несколько прыжков вперед, и его глаза с яростью уставились на меня. Лев вдруг захлестал хвостом, а когда он так делает – значит, готовится напасть. Я быстро прицелился и выстрелил. Огромный самец взвился на задние лапы, громко взревел и, словно раздирая когтями воздух, рухнул замертво. Осталась последняя львица, и сквозь пороховой дым я увидел, как она вскочила и бросилась ко мне. Убежать я не мог – за спиной была высокая гряда валунов, через которую быстро не перелезешь. Львица приближалась, издавая хриплое рычание, и я с решимостью отчаяния вновь выстрелил – и промахнулся. Отпрянул назад, надеясь, что успею перезарядить ружье, но упал. Разъяренный зверь был почти рядом. Львица прыгнула, но не достала меня. Это спасло мне жизнь. И тут она вдруг замерла на месте. Все-таки я попал! Пуля пронзила ее сердце, но она успела по инерции прыгнуть вперед. Когда я поднялся на ноги, она уже умирала. Я вернулся в лагерь и плотно позавтракал.