Сам процесс развоплощения Тии начался и протекал так, как и было
рассчитано. Энергетический клинок, хоть и не без проблем, но вполне
успешно вытягивал из скульптуры энергию. И я, и ИскИн, казалось бы,
контролировали все, что только можно и нельзя. Минут через
двадцать, после начала, на скульптуре появились первые, едва
заметные, трещины, а я, смутно, но все же смог разглядеть некую
энергетическую аномалию, постепенно формирующуюся в самом центре
композиции и которую ИскИн опознал как сознание Тии.
К удивлению, энергетические запасы Тии оказались очень
невеликими, а большое время их поглощения было обусловлено
трудностью изъятия и несколькими «фильтрами», предназначение
которых заключалось в исключении взаимодействия ее сознания с моим.
Как бы то ни было, но вся «процедура» заняла чуть-чуть меньше двух
часов, по истечении которых я стал свидетелем полного разрушения
ментально-энергетической оболочки сознания Тии и пребывал в
несколько расстроенных чувствах, что пошел на поводу у ИскИна и
отказался от знаний нескольких цивилизаций. К этому времени вся
статуя, до этого служащая вместилищем космической мстительницы и
убийцы миллиардов разумных существ, покрылась паутиной мельчайших
трещин. Одно неловкое движение, едва заметное касание и статуя,
буквально, рассыпалась на сотни миниатюрных двенадцатигранных
пирамидок, излучающих легкое свечение. ИскИн сразу же озаботился
изучением нежданного подарка, а я весь оставшийся день проходил сам
не свой, хандря. Делать ничего не хотелось, все, буквально,
валилось из рук, поэтому, махнув на все рукой, я отдал приказ на
начало разгона и подготовке к очередному гиперпрыжку, надеясь, что
привычные дела помогут мне прийти в себя.
И ведь помогло! По крайней мере, к моменту ухода судна в
гиперпространство, в капитанском кресле сидел уверенный в своих
действиях профессионал, а не хнычущая размазня у которой отобрали
любимую игрушку. А ночью, когда я предавался вполне заслуженному
отдыху, в то самое время, когда сознание спит, меня и накрыло!
Знаете, как это бывает во сне, ты четко осознаешь, что ты спишь, а
бывает, что сон на столько точен в деталях, что ты воспринимаешь
его как реальность, при этом совсем неважно, как приятную
реальность или совсем даже наоборот. Вот и я провалился в такую вот
псевдореальность, в фантасмагорический кошмар. Странные чувства,
еще более странные ощущения, словно я хрустальная ваза, которую со
всей дури швырнули о бетон, но в то же самое время, я нечто
аморфное и бестелесное, медленно растворяющееся в каком-то киселе и
при всем при этом, отчетливо понимающий, что со мной происходит,
более того, каким-то взглядом со стороны я вижу, как очередной мой
«осколок» медленно отделяется от меня и растворяется в
обволакивающей меня субстанции, делая ее еще более плотной и
вязкой. И даже панические вопли нейросети слышались мне как всего
лишь отдаленный, едва различимый шёпот, не имеющий ко мне абсолютно
никакого отношения.