— Каждую ночь кого-то убивают. Уж и
жрецы обряды провели, и стражники город перетряхнули, даже маги
что-то там колдовали, а все без толку. Наемников в городе собралось
— жуть! С тех пор как тех купцов погромили, упыри лютуют.
— Каких купцов?
— Ну, тех, которые упырей привезли, —
сделала круглые глаза служанка. — Стража что-то узнала и пришла
караван обыскивать. Стали повозки открывать, а в трех — гробы
спрятанные! И в них упыри лежат. Они солдат поубивали, головы им
поотрывали и в пещерах укрылись. Теперь каждую ночь выходят и из
людей кровь пьют.
Последнюю фразу девушка произнесла
тихо и с настоящим, непритворным страхом. В ее эмоциях преобладал
испуг и легкая обреченность, Селеста даже пожалела смертную и после
того, как отпила ее крови, не ограничилась обычным затуманиванием
разума. Небольшое внушение, подкрепленное монеткой, — и служанка
ушла довольная, не тревожась о том, как пережить сегодняшнюю ночь.
Оставшись одна, немертвая завернулась в теплый халат и принялась
раскладывать амуницию, ожидая наступления ночи. Приглашение
посетить дворец, если таковое поступит, она решила проигнорировать.
Сейчас другие приоритеты. С кем она не откажется побеседовать — так
это с представителем Тайной стражи, ответственным за организацию
облавы. В общих чертах картина ясна, но без подробностей незваных
гостей не поймать.
Их трое. Каждый достаточно стар и
силен, чтобы ходить днем и терпеть солнечные лучи столько времени,
сколько требуется для поиска укрытия. Совместные усилия магов и
жрецов, направленные на поиск восставших, не дали результата, а это
уже пугает. Саттар правильно сделал, когда приказал трем более
младшим восставшим, принадлежавшим к его — после гибели Зара —
общине, уехать в другие города. Чужакам они не противники, а
отправлять своих на заведомую смерть Селеста не любила. Хотя и
приходилось за триста-то лет.
Поселившаяся в гостинице молодая
дворянка развила бурную деятельность. До наступления темноты ее
успел посетить портной, сапожник, торговец украшениями, несколько
слуг в ливреях разных знатных родов, жрец и мелкий чиновник из
городской управы. Наличие последнего объяснялось желанием госпожи
получить какие-то документы по земельной тяжбе, ведущейся ее
родителями. Такая активность, безусловно, вызывала восхищение у
персонала «Чаши и Зеркала», но удивить никого не удивила — к
семейным делам наследников знатных родов приучали рано.