– Это безобразие! – возмущалась она. – Я буду жаловаться! Кто-то подкапывается под меня и моих птичек!
Кира представила себе эту картину. И пришла в ужас.
– Нам сейчас выступать, а разве они могут? – продолжала злиться дрессировщица. – Страусы – они же все понимают. У них сейчас настоящий стресс. Им не до работы!
– Майя Генриховна, не волнуйтесь вы так! – уговаривали ее две молоденькие девчонки в таких же малиновых халатиках, но только совсем коротеньких. – Вам тоже выступать!
– Разве я думаю про себя! Я-то отработаю! Но мои дорогие птички. Я же вижу, у Гошика дрожит хвост. Он страшно напуган! А Веничка поджала лапу! Она сейчас за себя не отвечает!
Увидев Дину, Майя Генриховна рассвирепела еще больше.
– Все твой жених! – завизжала она таким пронзительным голосом, что подругам сразу стало ясно, страусы слушаются свою дрессировщицу вовсе не из страха перед ее хлыстом. Голос куда страшнее. – Иди посмотри, что он натворил! Ах, когда работал Эмин Робертович, все было иначе!
Дина не стала вступать в дебаты. Она ограничилась лишь тем, что кинула на ходу:
– Вы, Майя Генриховна, врите, да не завирайтесь! Все прекрасно помнят, почему уволили Горыныча! Так что нечего!
– Эмин Робертович тебе не Горыныч! Нахалка!
Но эти слова престарелая дрессировщица кричала уже вслед Дине. Девушка неслась вперед. А там собралась настоящая толпа.
Расталкивая людей локтями, Дина целеустремленно двигалась вперед, и Кира – следом, словно кораблик за атомным ледоколом.
Леся и Никитка уже были здесь. Увидев подругу, Леся быстро пододвинулась к ней.
– Какой ужас! – прошептала она. – Бедный мальчик!
– Что? Кто?
– Леша!
– А почему бедный?
– Так ты ничего не знаешь? Вам не сказали?
– Что? Что не сказали?!
Вместо ответа Леся взяла подругу за руку и потащила за собой к небольшой пристройке. Там хранился песок на случай пожара. И на стенде за ним висел прочий пожарный инвентарь.
– Забирайся и смотри. Сама все поймешь.
Кира забралась на ящик. И огляделась по сторонам. Теперь она возвышалась над окружающими. И легко увидела, что возле клетки со страусами лежит Леша. Лежал он без всякого движения. А его белая футболка, которую он надел в цирк, была измазана чем-то бурым. Такое же бурое пятно растекалось под его телом.
Леся молчала и карабкалась к подруге.
– Что с ним?!
– Шесть ножевых ранений, – жарким шепотом произнесла Леся. – То есть врач так сказал – ножевые. Но вполне возможно, что это удары от рапиры.