— Вы вообще в
курсе, кто такой Азарий Хардов?! Если что-то случится с его невестой — вас не
просто засудят! Лицензии лишится ваша клиника! Я ее лечащий врач, и только я
имею право ее осматривать и брать анализы, — она схватила меня за плечи и
повела в один из кабинетов. — Идемте, Даниила, идемте…
Едва мы оказались
наедине, она захлопнула дверь и приставила к ручке стул.
Потом достала
коробочку с конфетками, попыталась высыпать себе их на руку, но в результате
только рассыпала все на пол. Белые кругляшки радостной дробью запрыгали по
полу. В сердцах Эмма скинула с руки оставшиеся, сунула коробочку обратно в
карман и принялась передвигать стол.
Я села на
кушетку, стоящую посередине кабинета — ноги от перенесенного потрясения не
держали, голова кружилась, меня всю мелко трясло.
Эмма тем временем
поставила стол в угол комнаты, на него стул, залезла на эту конструкцию и
скручивала небольшую камеру в углу.
— Что вы делаете?
— слабо спросила я.
— Надеюсь, кроме
этой камеры, других тут нет… Когда я тут работала, не было… — бурчала она
нервно. — Скажи, тебя осматривали в Скорой? Ты что-нибудь говорила?
Я мотнула
головой. При чем тут это вообще? Я могла думать и думала только об Азаре. Если
его выкинуло из машины взрывом, он мог утонуть, захлебнуться. Но почему я его
не смогла найти под водой? Я видела машину — ощетинившийся развороченными
деталями кусок железа. Но не смогла найти Азара. Неужели его так быстро унесло
течением? Но река спокойная… Деться там некуда. Когда выныривала, видела
большую решетку в каменной стене — видимо, какой-то сток или что-то еще.
— …Это хорошо,
это просто замечательно… — продолжала бубнить докторша.
— Что хорошего? —
возмутилась я. — Вы что, не понимаете, что Азар… — я сглотнула подступавший ком
паники. — Что все ваши обследования больше не имеют значения?! Азар… — я не
смогла этого произнести вслух, — если… если его не найдут…
Горло сдавило,
меня накрывали истерика и страх.
— Если его не
найдут, мы скажем всем, что ты беременна! — безапелляционно выпалила Эмма,
спрыгивая со стола.
— Что?..
— Иначе нам обеим
крышка! — она тряхнула меня за плечи. — Давай соображай уже! Ты хоть понимаешь,
что будет?!
— Меня вернут в
Академию…
— Это да — тебя
снова выставят на продажу. Но я не об этом… Меня посадят! Все наши махинации
вскроются! — она заломила руки и заметалась по кабинету. А потом подошла ко мне
и, тряся большим пальцем перед лицом, строго выдала: — Значит так. Или ты говоришь,
что беременна, и получаешь статус оборотницы и все причитающиеся права
наследования состояния Хардова! Или… тебя возвращают обратно в Хозяйственную
Академию и продают как вторсырьё, — жестко припечатала Эмма, но потом поняла,
что меня и так туда вернут, снова заломила руки и сменила тон на умоляющий: —
Девочка моя, ты же понимаешь, на что я пошла, когда взялась помогать тебе и
Хардову? Это не просто подлог документов! Меня могут обвинить в том, что я
мешала тебе забеременеть, травила противозачаточными таблетками… Что я одна из
тех, кто против размножения оборотней… Меня объявят экстремисткой… и казнят.