Район неплохой, но вряд ли можно было
предположить, что миллионер, глава компаний и член чего-то там мог бы здесь
жить.
Выкрашенные в одинаковый цвет, с
одинаковыми заборчиками и даже одинаковыми кустарниками и цветами на клумбах.
Несмотря на второй этаж, было невысоко, внизу газон… если открыть окно и
свеситься вниз…
Отшатнувшись, потрясла головой, чтобы
избавиться от вредных мыслей.
Неужели я действительно считаю, что
способна сбежать? Или все-таки смогу?
И куда я пойду? Дома никто не ждет. Мать
после того, как меня отправили на обучение в академию, получила приличные
отступные. В случае если меня отправят в розыск, ее лишат месячного пособия. Да
явись я домой — она и отчим будут первыми, кто позвонит в полицию.
Пытаться отыскать тех, кого я когда-то
считала друзьями? С кем училась в университете? Так опять же, прошло три года,
в течение которых я не могла ни с кем общаться. Я даже не уверена, вспомнят ли
меня мои бывшие одногруппники.
Вздохнув, решила все-таки последовать
совету своего новоиспеченного «жениха» и принять ванну.
Ванная комната представляла собой самое
большое помещение на всем этаже, тут были отдельная душевая кабинка и огромное
джакузи, рассчитанное сразу на троих или даже четверых.
Набрав ванну, скинула с себя одежду и
погрузилась внутрь. Горячая вода успокаивала, помогала размять уставшие мышцы,
отвлечься от мыслей о собственной судьбе.
На полке располагалось с десяток
разномастных баночек. Открыла и понюхала несколько. В академии девушки жили в
довольно спартанских условиях, а потому удержаться от соблазна хоть немного
отвлечься и поднять себе настроение разноцветной мыльной пеной было сложно.
Неожиданно дверь скрипнула. Я замерла,
погрузившись сильнее в воду.
Неужели это Азар? Решил прямо сейчас
предъявить счет за свое гостеприимство?
— Пф… набрызгала-то тут, — тонкий
дребезжащий голос резанул по уху. — Мойся побыстрее и спускайся ужинать. Второй
раз греть для тебя не буду.
Осторожно высунулась из ванны: на меня
неприязненно косилась старушка с седым пучком на голове. Острый нос,
насупленные брови и темные, почти черные глаза делали ее выражение недобрым и
строгим. А чопорное черное платье с белым фартуком придавало вид педантичной и
требовательной учительницы.
— Чего молчишь? Когда спрашивают,
отвечать надо. Ты меня поняла?